— Дрейк?.. — прошептала я едва слышно.
С другого конца поляны уже бежал Эрик, что-то крича мне, но я не слышала.
Мое сердце колотилось, в ушах шумело. Я вглядывалась в сияние, сквозь которое еще сложно было разглядеть что-то… кого-то.
Несколько мучительных секунд.
И меня заключили в объятия такие знакомые руки, такие родные.
У меня вырвался всхлип, я зарылась лицом в его плечо, вслушиваясь в его дыхание, ощущая его тепло, забывая, как дышать сама.
— Дре-ейк… — проревела я, не в силах справиться с нахлынувшими эмоциями.
Его губы касались моего лица, беспорядочно покрывая поцелуями губы, щеки, скулы, лоб…
— Я тебя слышал, — хрипло прошептал он, прижимая меня к себе. — Лена… Слышал. Всегда…
Эпилог
И еще годы спустя…
Все та же поляна. Сколько бы ни минуло лет, все здесь казалось неизменным — запах свежей травы, звонкое щебетание птиц, легкий шелест ветра в высоких кронах, далекий рев диких драконов… Но только на первый взгляд. Все изменилось. Мы — изменились.
Я и Дрейк опустились одновременно, почти синхронно, как всегда двигаясь будто в танце, знакомом только нам. Он приземлился первым, мощно, но мягко, подняв лишь едва заметное облачко пыли. Обернулся, готовясь встретить меня в свои объятия. Я скользнула следом, сбросила высоту, расправила крылья в последний момент и ступила рядом с ним.
Он посмотрел на меня — и в его глазах вспыхнул тот самый теплый, безмятежный свет, от которого у меня до сих пор замирало сердце. Казалось, с нашей первой встречи не прошло и дня. Будто не было этих лет, пока он меня не узнавал, будто не прошло еще больше времени с момента, как мы наконец-то в полной мере стали одной семьей.
Он склонился ближе, теплым дыханием коснувшись моей щеки, и, уловив мою улыбку, прошептал:
— Каждый раз, когда ты смотришь на меня вот так… я влюбляюсь еще больше.
— Значит, ты меня любишь сейчас в тысячи раз больше, чем в момент, когда осознал свои чувства? — лукаво усмехнулась я.
— Разве бесконечность, умноженная на бесконечность, не даст нам ту же бесконечную влюбленность? — фыркнул он в ответ.
Над поляной вновь раздался взмах крыльев, прерывая наш спор ни о чем. Мы одновременно подняли головы.
Следом за нами приземлился третий дракон, немного меньше нас, но такой же грациозный и уверенный в себе. На его шее, вцепившись обеими руками в чешуйки, сидела рыжая веснушчатая девчонка с сияющими глазами и курносым носом — копия Шона. Только женская.
Как только дракон опустился, она ловко соскочила и уже на бегу рассмеялась — звонко, радостно, так, как когда-то умела смеяться только Марика, и тут же принялась что-то щебетать, захлебываясь от восторга.
Дракон в тот же миг обернулся — перед нами предстал молодой мужчина, высокий, с ясными глазами и упрямым подбородком. В нем невозможно было не узнать отражение и моего лица, и Дрейка. Наш сын Антуан, названный в честь его деда императора.
Он поймал свою рыжую, закружил, и она, смеясь, целовала его, не стесняясь нас.
Я смотрела на них, не в силах оторваться. Слезы подступили к глазам, но не от боли, не от грусти. От счастья.
Кто бы мог подумать… Наш сын обрел свою истинную пару в лице внучки Шона и Марики. И теперь она делила с ним его драконье долголетие.
Да, наших друзей давно уже не было в этом мире. Но они жили — в этих глазах, в этих веснушках, в этой звонкой наглой улыбке, в этой дерзкой любви. Марика передала внучке не только внешность, но и стальной характер.
Но не время было грустить. У меня была новость, которой мне не терпелось поделиться с мужем.
— Как смотришь на то, чтобы завтра… — начал он, обняв меня за плечи, — слетать в тот мир, недавно открытый драконами? Помнишь, ты говорила, что хочешь увидеть их огромные парящие города?
Я прикусила губу и отрицательно покачала головой.
— Боюсь, в ближайшее время я никуда не смогу лететь.