Ну теперь все ясно: муж, почти бывший примчался, как только узнал, что у жены в квартире другой. Интересно, откуда он узнал об этом? Пора его выпроводить из спальни, больную дочь разбудит, нехорошо это. Сел на кровати.
— Алиса, это кто? — желая подтвердить свои догадки относительно его статуса, спросил я.
— Я-то муж, а вот ты кто? — муж сложил руки под грудью, и, задрав подбородок, уставился на меня.
— Идем, муж, поговорим в другом месте, лисичка спит, разбудим. — Поднялся с трудом, уснул в неудобном положении, плечо, на котором уснула Настя, затекло и рука слушалась с трудом. Взял костыли, и, оперевшись на них, поковылял к дверям. Поморщился, но не от боли, а скорее от осознания, какое я представляю жалкое зрелище. Очевидно, что постоять за Алису я сейчас могу только словами, не кулаками. Завтра, перед тем как на развод подавать, поеду и сниму это безобразие с ноги. Мешает дико. Сергеич сказал еще пару недель носить. Ничего не хочу слушать, снять немедленно! Проходя мимо испуганной Алисы, представил, какое у нее будет выражение лица, когда она увидит, что я снял гипс. Ой, ругаться будет! От этой мысли на душе потеплело, давно никто не ругал меня, боялись. А ей хоть бы что.
Доковылял до гостиной, где уже ждал меня Антон, и заметил, что Алиса собралась с нами. Я резко развернулся, ну насколько мог в своем нынешнем положении, и уперся прямо в лицо своей помощницы. От удивления она замерла и, раскрыв глаза, уставилась на меня. Не знаю, что на меня нашло, захотелось ее обнять, прижать к себе и заверить, что никому не позволю ее обидеть. А еще поцеловать и…
— Алиса, подожди на кухне. У нас серьезный разговор, мужской. — просил ее, потому что пугать раньше времени не захотел. И все-таки не удержался, коснулся щеки губами.
Дверь за Алисой закрылась, а я как дурак улыбался. Что еще больше разозлило моего оппонента. Не спеша, я прошел мимо него и уселся в кресло у окна, отставив костыли, произнес.
— Я надеюсь, что мордобой можно отволожить до завтра, когда мне снимут гипс? Или тебе слишком не терпится помахать руками.
— Инвалидов не бью, — попытался обидеть меня Антон.
— Значит, мне повезло, — усмехнулся я на его выпад, — зачем ты пришел сюда ночью?
— Это мой дом! Моя жена! Кровать моя!
Стул хромой, тоже мой, — вспомнился детский стишок про «мое и наше».
— Здесь нет ничего твоего с тех пор, как ты ушел, забрав вещи. В понедельник у вас развод, ты не забыл? — видеть его перекошенное от злости лицо — особое удовольствие. Если я правильно все понимаю, то это он завел себе другую женщину, и инициатором развода тоже стал он. Так чего прибежал тогда? Чувство собственности? Так я тоже собственник, мою Алису я не намерен отдавать никому. Мою Алису, точно, стоило так подумать и сразу все встало на свои места.
— Ты кем будешь моей жене⁈ — сжимая кулаки, поинтересовался Антон.
— Пока не знаю, — ответил честно, — нам вместе хорошо, — мы ведь сработались, поэтому тут я тоже не лукавил, и он явно это чувствовал, вот только понимал несколько иначе.
— Зачем она тебе нужна⁈ Она же старая, найди себе помоложе! Ты же явно при бабках. Только свистни набегут длинноногие красотки! Оставь Алису в покое.
— Дурак ты, Антон, разве Алиска моя…— не успел закончить мысль, как муж практически зарычал.
— Моя! Слышишь, моя Алиса! Я не дам ей развод, так и передай ей, пусть не надеется!
Вот даже как.
— А Марине своей что скажешь? — вспомнилось имя его новой женщины.
— Не твое дело!
— Нет, все, что касается Алисы мое дело! А теперь пошел вон, и не смей близко к ним подходить! — я, позабыв, про гипс встал на обе ноги и чуть не рухнул обратно в кресло, еле удержался. Это не укрылось от Антона, тот усмехнулся и дернул ручку двери. В бешенстве вылетел в коридор, я еле поспевал за этим уродом. Волновался, чтобы он не разбудил Настю или не пошел к Алисе скандалить. Но он и не помышлял об этом, возился у входной двери, никак не мог открыть ее. Похоже, что после его ухода Алиса сменила замок, и тот никак не желал поддаваться. Наконец, ему это удалось и, хлопнув на прощанье дверями, Антон покинул жилище.
Через секунду из кухни с пустым бокалом в руках появилась Алиса. Я надеялся, что она уже легла, но ошибся. Она с тревогой осматривала меня, волновалась, что мы подрались? Неожиданно. Но я не такой идиот, чтобы затевать драку в доме с ребенком. Да и не в моем нынешнем положении. Хотя руки чешутся поставить Антона на место.
— Ложись спать, Алиса, поговорим завтра. Ты устала. Про Антона не волнуйся, он тебя больше не побеспокоит. Я прослежу. — Произнес я, глядя в беспокойные глаза Алисы, у нее был длинный день, и нужно отдыхать. А мне надо сделать пару звонков.
Алиса ушла к дочери, все-таки ее место там, а мне махнула рукой в сторону детской, где она разложила диван. Но я не спешил на боковую. Вместо этого уселся на кухне, закрыв за собой поплотнее дверь, чтобы не разбудить девчонок. Первым делом отправил СМС доктору, пусть завтра подготовится к моему визиту. А затем набрал своего старинного знакомого: Замятин Аркадий Георгиевич, полковник МВД, пора потрясти свои связи.
— Дамер, ты время видел? — нелюбезно поинтересовался приятель, когда после третьего звонка соизволил взять трубку.
— Зяма, ты скидку на коттедж хотел? — вместо здрасьте рявкнул я. Услышав вожделенное слово, тот моментально проснулся.
— Чо надо? Если посадить кого, то…
— Нет, связи в суде есть?
Судя по заявлениям Антона, он собирается затягивать бракоразводный процесс до бесконечности. А наш самый гуманный суд даст время на примирение и еще раздаст. Вот только примирения не будет, вместо этого сплошная нервотрепка. Никому лучше не станет.