— Сам в шоке. И с Алинкой не знаю, как объясниться.
— Да ладно. Простит. Должна же она понять?!
— Надеюсь.
— Здравствуйте, Константин Владиславович, Дмитрий Олегович! — зевая, сказал вошедший в кабинет Демид.
— Ты че такой варёный, Дёма? — спросил Титов.
— Работал всю ночь. Константин Владиславович! Я нашел счёт, на который поступали деньги Алиева и Талаева. Но кому он принадлежит, пока не успел выяснить.
— Красавчик, Демид! — сказал я. — А что мы можем с ним сделать?
— Я вчера пробовал отщипнуть оттуда кусочек, но мне не удалось. Максимум, что мы можем сделать, это заморозить счёт.
— Отлично, но сначала главное выяснить, чей он. — сказал я.
— Хорошо. Я вас понял. — ответил Гаязов и вышел.
— Слушай, парень в натуре гений. Я его уже боюсь. — тихо засмеялся Демон.
— А ты че такой довольный? — спросил я. — Наконец-то, покорил крепость Черкасовой?
— По-другому и быть не могло. — улыбнулся он. — Я же такая очаровашка!
— Вряд ли она повелась на твою смазливую морду. Бабам ещё иногда и ум требуется.
— Хочешь сказать, что я дурак?
— Ну явно не профессор физики. — усмехнулся я.
— Вот как раз с физикой у нас всё в порядке. Ладно. Хрен с тобой. Ты умный, а я красивый. Ты ботан, а я мачо! — задрал голову Демон.
— Утешаешь себя, после просмотра бабского сериала?
— Пошёл ты!
— Куда?
— Корове под муда!
Мы просидели пару часов, обсуждая дела, а потом в голове резко образовалась какая-то тревога. Чуйка меня очень редко подводила. Поэтому я взял телефон и набрал Игната. Он заверил меня, что Алина из дома не выходила. Но почему-то чувство опасности нарастало всё больше.
— Константин Владиславович! — вошёл в кабинет довольный Гаязов. — Я узнал, кому принадлежит счёт.
— И? Кто он? — спросил я, заранее зная, что сейчас охерею.
— Гуров Альберт Леонидович.
— ЧТО??? — синхронно закричали мы с Демоном.
В этот момент открылась дверь кабинета, и вошел Илья Минаев с потерянными глазами.
— Костя… помоги! — сказал он, чуть не умоляя. — Оксана пропала. Машину нашли на трассе в кювете, по дороге к дому Алины. Но внутри никого нет и телефон недоступен.
У меня опустилось всё, что можно. Я уже понял, где сестра. А вот что теперь делать, не знаю.
Внезапно наше молчание прервал звонок моего телефона. На экране высветился неизвестный номер.