— Я ни разу за двадцать лет не вставлял новый пакет в ведро, а мусор выносил, не надо мне тут.
— Ну, раз не надо, сам и ищи. И побыстрее, сквозняк. И воняет.
— Твоей вредностью, — бубнит тихо и выходит. Спустя пару минут издает победный клич, долго собирает осколки, выносит их в мусоропровод. Снова идет на кухню и через минуту опять заглядывает. — Тась, а где тряпки?
— Там же.
— Где и пакеты?
— Где и раньше, — отвечаю с удовольствием и бросаю на него довольный взгляд обожравшейся вкусняшек кошечки.
Руслан очень старается делать свирепое лицо, но я сразу же понимаю, что в этом раунде он мне подыграл. И победа уже не кажется такой сладкой.
Когда он заканчивает и плюхается рядом, раскинув руки по сторонам, жалею, что не закрылась в спальне, имитируя глубокий беспечный сон.
— Что, даже не интересно? — хмыкает немного раздосадовано. — А как же здоровое злорадство? Получил по заслугам и все такое.
— Это ты с ней порвал, а не она с тобой. Чему злорадствовать? Что ты увернулся от пули?
— Она заявила, что беременна. Так что пока неясно. Может, не увернулся, а получил контрольный в голову.
— Чушь, — морщусь. — Она бы не стала беременеть до свадебного путешествия. Куда ты там путевки взял? Мальдивы, Сейшелы?
— Последнее.
— Губа не дура. Я вот ни разу не была. И шубы у меня нет.
— Теперь я жлоб?
— Нет, уверена, ни одна твоя любовница не жаловалась.
— У меня была только одна, — начинает раздражаться.
— Но была же! — выкрикиваю, нелепо всплеснув руками.
Руслан молчит секунд пятнадцать, не меньше. Потом спрашивает понуро:
— Никогда мне это не простишь?
— Да дело не в прощении, — морщусь и отворачиваюсь от него, досадуя, что мы все-таки пришли к этой теме.
— А в чем тогда? — продолжает допытываться.
— В том, что твоей любовнице достались соболя, а мне только мех на твоем лице, — отшучиваюсь.
— И борода моя не нравится? — высоко вскидывает брови. — С каких пор?
— С тех самых, когда ты начал уделять ей больше времени, чем мне.
— Иначе она на ощупь как прошлогодняя солома, — бубнит и хмуро растирает подбородок. — Я хожу с ней уже лет пять, если не больше.
— Примерно столько я тебя и не узнаю, — пожимаю плечами.
— Как много нового узнаешь после развода, — бормочет себе под нос, а потом вдруг резко встает и выходит из комнаты.
Поначалу думаю, что он снова разозлился и пошел остыть на кухню, но когда слышу, как в ванной включается вода, хнычу:
— Нет…