— Почему ты не оделась? — ворчит Руслан, накрывая меня своей курткой. — Я был занят, носился от врача к медсестрам, поэтому говорил коротко. Но «караул» же не кричал. И кто этот мужик?
— Личное пространство, Руслан, — отвечаю отстраненно. — Не забывай, пожалуйста. Я уже не твоя жена, чтобы ты имел право на подобные вопросы. Поговорим о Юле. Что произошло?
— Наша дочь уединилась на заднем сиденье машины с парнем, — отвечает раздраженно. — А какой-то дебил подумал, что будет весело приоткрыть дверцу и надавить на педаль газа. Чтоб тачка дернулась, видимо. Там автомат, мотор заведен, парочка занята, ручник снял и никаких проблем. Но второпях и наверняка спьяну случайно воткнул заднюю. Тачка под приличным наклоном, передними колесами на горе снега, покатилась назад. А стояла за старым зданием театра, помнишь, мы там как-то парковались, когда еще открыт был? Теперь там тусуется молодежь на колесах.
— Они припарковались подальше ото всех, за укрытием, у самого оврага, — дополняю обреченным голосом. — В который и скатились. Не пристегнутые.
— Да, — подтверждает и морщится. — Уклон там приличный, а на дне оврага деревья, в одно из которых они и прилетели. А того тупорылого пранкера зацепило дверью. Он тоже в больнице, Юля сказала его первым увезли. Завтра встречусь с его родителями и устрою такой разнос…
— Он при смерти, — перебиваю. — Рус, — поворачиваюсь к нему и позволяю выплеснуть напряжение в слезах. — Мальчик при смерти. Чей-то ребенок, понимаешь? Глупый еще совсем. Такой же глупый, как наш собственный. Не нужно скандалить, умоляю.
— Твою мать, — Руслан скругляет спину и упирается локтем в подлокотник, опустив лоб на ладонь. Как-то враз осунувшись и постарев. Я, не сдерживаясь, шмыгаю носом, а он немного распрямляется и находит под курткой мою руку, крепко сжимая. — Не знал. У меня чуть сердце не встало, когда она позвонила и сказала, что едет в больницу. Плакала так, Тась, до сих пор трясется все внутри.
— Понимаю… Ситуация тебе ничего не напоминает?
— О чем ты?
— Алкоголь, экстремальный секс…
— Не говори со мной о сексе в контексте моей малышки, — забавно бурчит и, убрав руку, плавно трогается, а я пристегиваюсь. — Когда она вырасти успела?
— Она не выросла, судя по поступкам. Только физически повзрослела, — бубню себе под нос. Вытираю слезы со щек. — Думаешь, совпадение, а не еще один пункт из какого-то там списка?
— Я не знаю. Но вряд ли секс в машине можно считать экстримом.
— А когда за сугробом целая компания?
— В таком разрезе я еще думал, — шипит, покрепче сжимая руль. — Поговорю с ней дома. Обещают, полные сутки понаблюдают и выпишут.
— Она поедет ко мне. Я не оставлю ее без присмотра на две недели. Или сколько там будет длиться твое свадебное путешествие.
— Думаешь, я совсем конченый? Я не собираюсь жениться, когда дочь лежит с сотрясением.
— А твоя любовница в курсе? — невольно хмыкаю.
— Нет, — отвечает язвительно, — но уверен, она тоже решит перенести. Похрен на деньги, месяц-другой погоды не сделает.
— Тебе виднее, — говорю примирительно, не желая разжигать очередной скандал.
— У тебя, похоже, свое мнение. Ну, поделись, внимательно слушаю.
— Я не собираюсь лезть в твою личную жизнь. И свое мнение оставлю при себе. Тем более, ты его и так знаешь.
— Скажи вслух.
— Руслан…
— Скажи!
— Да пустая она! — не выдерживаю. — А ты — старый кобель!
— Может, ты и права, — дает неожиданный ответ после паузы, а я прикусываю язык и меняю тему:
— Завтра утром Юлю переведут в одноместную. Богдан договорился.
— Богдан, — презрительно фыркает. — Кто он?
— Я тебе уже все сказала.