— Бесишь, — хрипит от вновь вспыхнувшей злости.
— Чем? — высоко вскидываю брови. — Чем, Рус? Тем, что не убиваюсь по тебе? Тебе бы этого хотелось? Чтобы ты жил со своей любовницей, а я топила соседей слезами?
От моих слов он враз теряет и всю спесь, и всю злобу.
— Нет, — морщится и сует руку в карман. Стоит истуканом какое-то время, потом достает связку ключей.
— Может, у тебя хватит мужества порадоваться за меня? — на всякий случай закидываю удочку, воодушевившись перемене в нем.
— Нет, — закатывает глаза, а я прыскаю. — Это сложнее, чем я мог представить. Видеть тебя с другим.
— Гавкать со стога — большой труд, понимаю, — сочувственно киваю в такт своим словам.
— Стерва, — бросает хмуро, но беззлобно. Снимает два ключа и протягивает мне. — Черт знает, что на меня нашло. Представил, что вот так могла зайти Юля и накрыло.
— Зачем ты вообще приехал? — примирительно вздыхаю.
— Ключи отдать, — ехидничает и недовольно растягивает губы, справляясь с раздражением. — Спросить про тот список.
— Надин Мирон не в курсе, но попробует выяснить. Как она себя ведет?
— Как шелковая. Папочка, можно погулять? Папочка, можно в кафе? А денежку на джинсики? А что, говорю, так жопой крутила, что все пять пар стерла? Обиделась, закрылась. Бери пример, кстати. Есть такая штука, дверь называется.
— О, я знаю такую! Вон одна, прямо за твоей спиной! — радостно улыбаюсь и складываю ладошки у груди. Руслан тихо ржет, опустив голову. — Рус, есть телефон, — говорю уже без сарказма. — Давай уважать личное пространство друг друга. Или хотя бы делать вид.
— Он мне не нравится, — говорит вместо прощания и выходит, а я возвращаюсь к Марку.
Уже полностью одетому.
— Прости, — морщусь и раскрываю ладонь, показывая ключи. — Этого больше не повторится.
— Это не твоя вина, не нужно извиняться. — Подходит ближе и обнимает. — Мне пора. Нужно еще заехать домой переодеться и взять кое-какие документы. Только вспомнил.
«Как удобно», — думаю вскользь.
— Ясно. Кофе успеешь выпить?
— Закажу что-нибудь на работу, не парься. Умоюсь и поеду.
«Может, подслушивал? И все понял. Чертов Руслан с его выходкой! Второй раз уже! И сильно сомневаюсь, что в первый это было такой уж случайностью. Эмоции ему мои нравятся… Заявлюсь на его свадьбу, такие ему эмоции покажу, мало не покажется!».
Провожаю Марка, включаю чайник и от нечего делать пялюсь в окно. Девятый этаж, падает редкий снег, но две мужские фигуры рядом с белоснежным седаном, запершим черный внедорожник, видно отчетливо. Открываю рот, без труда узнав и Марка, и Руслана, и только собираюсь набрать одному из них, как вдруг Руслан кидается на Марка. Тот уклоняется, своей левой рукой бьет по его правой, опуская, а потом с правой точно в нос.
Быстро открываю окно нараспашку и ору во все горло:
— Прекратите! Марк! Рус!
Но эти двое уже так увлечены катанием по тротуару, что даже не реагируют. Закрываю окно, несусь в прихожую, заталкиваю ноги в дутики, хватаю ключи и пуховик, накидываю его, пока жду лифт. Когда выбегаю на улицу, вижу Марка, сидящего верхом на Руслане.
— Марк, нет! — успеваю крикнуть, но его кулак все равно достигает цели. — Вы спятили⁈
Марк поднимается, разворачивается ко мне и рявкает, широко разведя руки:
— Да!
Руслан делает ему подсечку, и он падает на спину.
— Гандон! — Рус лягает Марка ногой и хватается за разбитый нос. — У меня свадьба через неделю!