– И что? Входную дверь во время дождя откроешь?
Откуда он знает?
– Дышать плесенью вредно. Ты в курсе, женщина? – Он смотрит то в мои глаза, то на губы.
Как же меня бесит это его «женщина». Как же меня бесит эта нотка мужского превосходства. Как же меня бесит эта ситуация.
Настолько, что я взрываюсь от возмущения:
– А что мне остается, о мужчина, великий и могучий? У меня есть другой выход, кроме как пытаться выжить здесь? Пыжиться изо всех сил? Один мужчина меня бросил на съедение и завел любовницу, другой тыкает тем, что я дура и пытаюсь выжить своими силами. Орет только.
– Совсем не слышишь меня? Я тебе нормальный вариант предложил. Сниму тебе домик в городе. Будешь не выживать, а жить.
– Да? А что взамен?
– Разведешься.
– И все?
– А дальше посмотрим.
– Посмотрим? А уж не предложение ли это стать твоей любовницей?
– А если и так? Я дам тебе защиту. Ты мне – ласку.
– Уж лучше крышу почини, если хочешь помочь! – выкрикиваю я.
У самой щеки горят от нашего разговора.
Любовницей хочет сделать? Божечки-кошечки. Почему это предложение так подкашивает ноги?
Но связаться с таким махровым патриархатом себе дороже. Если он уже сейчас так себя ведет, что будет дальше?
Да и вообще, у меня душа в морщинах. Не нужна мне эта постель и любовь. Хочу растения выращивать, дышать свежим воздухом и наслаждаться жизнью. Вот!
Фарх все еще держит меня за руку. Смотрит на мои губы.
– Поцелуешь – починю твою крышу, – говорит он.
Теперь я во все глаза смотрю на его губы. И я тоже нервно сглатываю.
Вот драконище аморальный!
– А как же развод? Как же «замужние женщины – это табу»? – напоминаю я тихо. – Или я уже вдова?
Ума хватает громко не спрашивать.
Опасный он. Так и веет агрессией после хорошей схватки. Так и фонит тестостероном после боя.
Знаю, что после драки мужикам в кайф переспать. Прямо хочется. Это очередная победа. Буквально вишенка на торте.
А мне хватает жизненного опыта, чтобы понять, когда надо прикусить язык, но ирония так и плещется во мне. Я же себя не на помойке нашла. Вот и поддеваю его, но тихо.
Фарх медленно прикрывает и открывает глаза. Кажется, теряет терпение. И я уже жалею о том, что не сдержалась.
– Ты почти разведена. В суде лежат бумаги о твоем бракоразводном процессе. Я поспособствовал. Так что я близок к тому, чтобы за твой острый язык затащить тебя прямо в сырую спальню, положить на мокрый матрас и сделать своей.
Ох, мужик, тормози!