Киара пожимает плечами.
Ничего себе история.
– Ты пробовала?
Киара слишком интенсивно мотает головой. Настолько сильно, что я понимаю – пробовала.
И улыбаюсь.
– Сегодня у нас будет жареная картошка! Мы не пропадем. А пока давай-ка соберем урожай и посмотрим, чем богаты. Нам нужно оставить часть для посадки, а часть можно будет съесть.
Мы собираем одно ведро, потом второе, третье. Ведра заканчиваются, и мы начинаем носить картошку в дом и складывать прямо рядом с насестом Ковальски.
Ведро за ведром жердочку полностью закрывают клубни, оставляя торчать лишь горизонтальную палку.
– Старшая госпожа знала толк в запасах, – подвожу итог я.
Мы перелопатили участок тридцать на десять метров и собрали все, что было.
– Как много! – восхищается Киара.
– Не обольщайся. В таком климате картошка плохо растет. Удивительно, как она тут вообще сохранилась.
Может, бывшая хозяйка применяла особые местные хитрости? Я заметила, что кусты местной картошки отличаются резьбой листа и формой цветов. Может быть, она и на вкус другая?
Я ногтем сцарапываю кожурку. Ярко-желтое нутро на секунду заставляет замереть в недоумении, а потом проникнуться надеждой на новый сорт картошки, что может хорошо расти в тропиках.
Тогда мы точно выживем!
Где Ковальски, когда он так нужен? Мне очень нужна информация.
Но ворон пропал надолго. Похоже, разговор растревожил его душевный покой.
Ну а нам самое время заняться едой.
Вот только жарку приходится отменить. Нам не на чем жарить. Зато есть в чем варить.
Пока мы чистим картошку, весело болтаем. Я пробую сырой овощ. Он сладко хрустит во рту. Так странно!
Киара с завистью смотрит мне в рот, и я протягиваю ей нарезанный кубик картошки.
– Можно?
– Нужно!
И мы весело смеемся. А потом, когда горячие желтые клубни готовы, мы с таким аппетитом набрасываемся на них, что с трудом останавливаемся и оставляем порцию Ковальски.
Во второй половине дня мы решаем разобраться с фруктовым садом. Находим плотные перчатки, собираем фиолетовые плоды сначала с земли в один деревянный ящик, а потом те, что висят на дереве, в другой.
Я обращаю внимание, что под деревьями не растет ни травинки. А земля, где лежали перезревшие плоды, становится черной.
Мой опыт говорит, что старшая госпожа не зря выращивала это все именно в таком количестве. Как-то это можно использовать. Просто я еще не поняла как.
Неожиданно поднимается ветер. Небо на глазах застилает тяжелыми свинцовыми тучами, обещающими веселый вечерок.
Киара вздрагивает.
– Сципсус идет.