🕮 Читать книгу «ЯД твоего поцелуя» онлайн

— Если бы с собаками тогда искали, то нашли бы, — выдаёт Ибрагим. — Медведь к себе утащил, но не голодный он, рыбы хватает. А куда потом дел, кто же знает.

— А почему не искали с собаками? Остались ещё обученные на стойбище? — интересуюсь я.

— Да кого там! Две калеки, не собаки. Всё нынешняя власть по миру пустила, ничего не осталось. Ты вот там, в своей Москве, пошёл бы и сказал, что у нас здесь творится. Пошёл бы?

Ещё какое-то время спорю с Ибрагимом, затем волоку его на себе в дом. Сдаёт старик, да и пить не умеет. Для него спиртное — табу, с двух рюмок уходит. Баба Лена не ругает, помогает уложить мужа в кровать, валенки с голых ног сдергивает.

— Я тебе постелила, как всегда, — указывает мне на небольшую комнатку, что одной стеной к большой печи примыкает.

Благодарю и валюсь на топчан, накрываюсь шкурой и вырубаюсь почти сразу. И снятся мне эти медведи, чтоб их. Пляски какие-то, хороводы водят вокруг снеговика. Дурь полная. Приснится же такое.

Утром просыпаюсь от запаха блинов. Задница горит от печки. Баба Лена раскочегарила так, что я весь взмок в своей комнатушке. Встаю и бегу в баню, которая ещё не совсем остыла. Умываюсь, трогаю щетину на щеках, не до бритья сейчас. Да и не перед кем мне тут красоваться.

Ибрагим уже сидит за столом, хмуро смотрит на жену, что выкладывает на тарелку румяные блины.

— Доброго всем, — сажусь рядом со стариком, принимаю большую кружку чая от бабы Лены. — Сто лет блинов не ел.

— Вот и кушай, — улыбается она, пододвигая ко мне сметану и варенье.

— Я сегодня уйду, — сообщаю старикам, а они переглядываются.

— И куда пойдешь? — мрачнеет Ибрагим. — Ты бы шёл обратно, Илюшка. Я тебе вчера всё сказал.

— Помню, но у меня задание, дед.

— Не нужно тебе туда соваться, в это твоё задание.

— Живы будем — не помрем, да, баб Лен?

Провожать выходят оба. Стоят на крыльце. Баба Лена кутается в шаль, Ибрагим накинул свой залатанный тулуп.

— Ты на обратном пути заходи, — кричит мне старик. — Когда возвращаться будешь.

— А меня и не было у вас, — весело отвечаю ему, и тот понимающе кивает.

Выхожу так же через заднюю калитку, минуя засыпанный снегом сад. До хижины Афанасия мне три дня пути. На ночлег остановлюсь в рыбацкой деревне. Там у меня тоже знакомые есть. Но расспрашивать уже не буду. Незачем привлекать к себе внимания. Со слов Ибрагима я понял, что Валерию вряд ли нашли, да и не найдут уже, скорее всего, но с Афанасием поговорить нужно. Мне бы Георгу отзвониться, а для этого нужно выше забраться, вот перед рекой и найду, откуда связаться. Не нравится мне вся эта история, мутная какая-то. Если Быстрицкий так уверен в смерти жены, то зачем ищет? А если не уверен, то куда пропала Валерия? Не в берлоге же у медведя живёт.

В посёлке у рыбаков как всегда весело и тепло. Здесь к чужим людям относятся не так настороженно. А меня знают.

— Илья, опять в отпуск? — пожимает руку старший рыбак.

— Здорова, Петрович, ага, в отпуск. На ночь пустите? — отвечаю крепким пожатием.

— Почему же не пустим, иди к Никитичу, у него койка свободная, а вечером подгребай к костру.

— Договорились.

Иду к вагончику, где мне предстоит переночевать. Здесь стоят несколько строительных вагонов, оборудованных под проживание. В каждом буржуйка, четыре койки ярусами. За вагонами генераторы, под навесом снегоходы и вездеход. Никитич, мужик лет под пятьдесят с короткой чёрной бородой и в аляске, уже стоит на пороге своего вагончика.

— Илюха, привет, — пожимаем крепко руки. — Надолго?

— На ночь. Пустишь?

— Конечно, залетай. Твоя койка свободна.

Заходим в вагончик, и я сгружаю рюкзак на не заправленную койку слева. Матрас, скрученный вместе с подушкой внутри, лежит на верхней кровати. А больше мне и не нужно. Тепло, душевно. Вечер провожу в общем вагоне, который намного больше. Там и накормят, напоят, да и байки местные послушаю. Пока хлебал вкусную похлебку из рыбы и картошки, мужики всё спрашивали, что да как. У них проще с новостями, рация есть, да и телевизор в углу что-то бормочет. Мужики кто в нарды играет, кто в карты, а я сижу со старшими. Всего тут человек десять сейчас. Остальные кто по домам разъехались, кто на Большую землю подались. К весне вернутся. Когда все новости рассказаны, спрашиваю, будто мимоходом:

— Слышал, пропажа у вас тут была? Туристка пропала?