Приехал и приехал. Хочет отвезти домой — пусть.
Максим смотрит на моего сына и спрашивает уже мягче:
— Леш, ты как сегодня?
— Все супер, дядь Максим, — по-свойски выдает сын, а у Макса дергается кадык от его фразы. Лешка не замечает этого и продолжает: — Мама обещала завтра привезти булочки с корицей, я в предвкушении.
— Привезем, — кивает Макс, а я открываю рот от изумления.
Прощаемся с Лешей и выходим в коридор.
— Что значит «привезем»? — шиплю на Никонова.
— Это значит, что ты и я поедем в кондитерскую, я куплю все, что нужно, и мы привезем это… твоему сыну, — буквально выдавливает из себя последние два слова.
Когда мы выходим из стен больницы, я говорю:
— Максим, не нужно всего этого. Мы никто друг другу, просто люди, оказавшиеся в одном месте в неподходящее время. Ни к чему все эти обещания и помощь. Я справлюсь сама, правда.
Никонов медленно оборачивается и вперивается в меня взглядом.
Я подмечаю изменения во внешности мужчины, которые произошли за последние пару дней. Стало больше седых волос, он как-то посерел, будто не спал все это время. Под глазами мешки, а в самих глазах… тоска смертная.
— Уверена, что мы никто друг другу? — спрашивает холодно.
— Ну… да, — даже теряюсь. — А кто мы, Макс? Наше общее прошлое так далеко, что смахивает на легенду.
— Мы поговорим об этом, Ульяна. Обязательно поговорим, — произносит холодно. — А теперь садись в машину.
Мне не нравится, как он разговаривает со мной. Грубо, зло. Но кажется, если я сейчас вступлю в конфронтацию, меня просто размажут по асфальту. Именно поэтому я молча отдаю Максиму свою сумку, которую он тут же уносит в багажник, а сама сажусь вперед, на пассажирское сидение.
Спешу пристегнутся. Руки ледяные и мокрые, подкатывает тошнота.
Никонов трогается излишне резко, я вскрикиваю. Страх застилает глаза. Это первая поездка после аварии, и мне ужасно не по себе.
— Прости, я буду ехать медленно, — говорит Макс и реально выезжает очень спокойно и неспешно.
— Спасибо.
В дороге я более-менее успокаиваюсь. Возле моего дома благодарю Максима, быстро выхожу. Никонов достает сумку и ждет, что я открою дверь в подъезд.
— Дальше я сама.
— Открывай.
— Максим…
— Ульяна, я еле держусь. Пожалуйста, не провоцируй меня, — а у самого глаза красные, будто реально вот-вот набросится на меня.
— Хорошо.
Заходим внутрь, поднимаемся ко мне.
Максим без спроса входит в квартиру, хмурится.
— Почему у тебя так холодно? — спрашивает в шоке.
— Отопление еще не дали, — пожимаю плечами.