Егор вопросительно посмотрел на меня.
— Мы продержались до рассвета, — объяснила я с улыбкой. — Теперь все будет хорошо.
Уголки его губ тоже приподнялись.
Я снова перевела взгляд на море и заметила, как течение уносит от берега яркие огоньки, похожие на распустившиеся цветы. Они медленно плыли навстречу солнцу, которое уже показало из-под воды алый край и собиралось принять преподнесенные ему дары.
— Смотри! Это же лотосовые фонари! — воскликнула я.
— Где? — Егор прищурился.
— Здесь! — я указала пальцем на воду.
В странах Азии такие фонари запускали во время фестивалей и праздников. Я мечтала увидеть нечто подобное своими глазами, и сейчас фестиваль фонарей прибыл ко мне.
— Давай посмотрим поближе!
Отпустив руку Егора, я побежала вперед. Он бросился следом. И успел как раз вовремя, чтобы схватить меня, когда моя нога поскользнулась на мелких камнях.
Мы застыли в паре сантиметров от обрыва. Если бы не Егор, я бы скатилась прямо на острые скалы, которые угрожающе вздымались из-под воды. Тогда прекрасный сон снова превратился бы в кошмар. И резко закончился.
Я подняла голову, столкнувшись с обеспокоенным взглядом карих глаз. Они оказались совсем рядом — в них можно было даже рассмотреть мое отражение.
Только тогда я почувствовала сильную руку Егора, прижимающую меня к нему. Его жесткие пальцы вокруг запястья. Сбивчивое дыхание и отчаянный стук сердца, исполнявшего марш в широкой груди. Из-за них мой собственный пульс подскочил до невозможных высот.
Егор. Обнимал. Меня.
— Спасибо… — прошептала я после долгого молчания.
— Будь осторожнее, — тихо ответил он.
— Но это же просто сон… Со мной бы ничего не случилось.
— Все равно не шути так со мной.
Егор продолжал тяжело дышать. Не опускал рук и не сводил с меня взгляда, как будто боялся, что иначе я упаду в пропасть.
Тогда я закрыла глаза, а когда снова открыла, мы оказались на пляже. Волны накатывали на песок прямо у наших ног. Взошедшее солнце прочертило на воде путь для фонариков, и ветер с моря охлаждал мои разгоряченные щеки.
— Видишь, я управляю своим сном.
Этими словами я пыталась успокоить Егора, но из-за них в голову прокралась незваная мысль. И она, словно бесцеремонный вор, украла всю радость и счастье.
Человек, тепло которого я сейчас чувствовала, являлся плодом моего воображения. Он вел себя так, как я бы хотела. Говорил то, чего я в глубине души ждала. Реализовывал несбыточные фантазии. В то же время реальный Егор скитался по земле в качестве призрака, пока его тело лежало в больнице.
Я отстранилась и, пряча грустную улыбку, произнесла:
— А ведь это и правда сон.
— Да.
Егор разжал руки, отпуская меня. Я повернулась, а затем сделала шаг от него к морю. В жизни волна достала бы до моих кроссовок и намочила их. Но здесь происходило только то, чего я хотела.
— Значит, все не по-настоящему, — я опустила голову.
— А как ты думаешь сама? — Егор встал рядом.
— Я думаю… Впрочем, не важно. Я могу ничего не вспомнить, когда проснусь.