🕮 Читать книгу «Призрачный рассвет. Прикоснуться к тебе» онлайн

— Это потрясающе, — я с восхищением посмотрела на Андрея, отчего тот улыбнулся.

По дороге мы говорили не только о музыке, но и о многих других вещах. Оказалось, он объездил чуть ли не полмира, в то время как я с семьей мало где была – мы отдыхали только в Турции, Болгарии и на юге России. Он имел друзей-иностранцев и, казалось, знал самых популярных ребят нашего города. Слушая Андрея, я все гадала о том, почему он так не нравился Егору. При более близком рассмотрении новый клавишник группы показался мне весьма интересным человеком.

Почему же они поругались?

Дождь за окном тем временем закончился, и голубое небо показалось в разрывах облаков. Мы выехали на проспект, где вода уже сошла. До дома оставалось совсем немного…

Но в этот момент между рядами машин на бешеной скорости пронесся электросамокат.

В следующую секунду у меня заложило уши от истошного визга сразу нескольких клаксонов. Все водители прогудели самокату вслед, включая Андрея. Его лицо при этом перекосилось, а ноздри раздулись.

— Оторвать бы ему руки! Все равно из одного места выросли! — выругался Андрей. — Вот же самоубийца!

Я буквально вжалась в сиденье, слушая его гневную тираду, полную нецензурных выражений.

— Он нарушил? — робко произнесла я.

Андрей перевел взгляд на меня, как будто только сейчас вспомнив, что не один в салоне.

— Да, — его голос смягчился. — Самокаты должны ездить только по правой стороне проезжей части, а этот идиот выскочил в середину, ты сама видела…

— Видела…

— Ты прости, я не сдержался. Просто терпеть не могу такое.

— Я понимаю.

Дальше мы ехали молча, и каждый, практически не отрываясь, смотрел на дорогу. Лицо Андрея застыло маской. Краем глаза я заметила, что он взял с приборной панели игральный кубик, сделанный из красивого камня всех оттенков фиолетового, и принялся вертеть его в руке. Судя по всему, это был талисман, однако я не решилась спросить у Андрея, верна ли моя догадка. Сам он не пытался продолжить беседу, и до конца поездки мы перекинулись разве что парой слов.

[1] Цитата британского и американского дирижера Леопольда Стоковского.

Глава 14

Когда я открыла глаза на следующее утро, было уже совсем светло. Пасмурный день проник в комнату сквозь тонкие шторы, наполнив собой практически каждый ее уголок. Я попыталась оторвать голову от подушки и тут же поморщилась от резкой боли. В виски словно впились десятки игл, горло предательски саднило, а мышцы ныли так, будто я всю ночь подрабатывала грузчиком.

Черт, только этого не хватало! Пару дней назад Ника предупреждала, что заболела. Кажется, я заразилась от нее, а ливень только ухудшил ситуацию. И хотя Андрей вчера меня подвез, а потом я пила горячий чай с медом, от простуды ничто не спасло.

А может, виной этому стал вчерашний стресс? Сначала допрос, потом невралгия, поездки в авто, а еще человек на самокате, из-за которого Андрей разозлился. Я не стала ничего никому рассказывать — не хотела, чтобы близкие снова переживали. Мама и так до сих пор не оправилась от субботнего происшествия. Папа стал следить, во сколько я возвращаюсь домой. Дара каждый день спрашивала о самочувствии — моем и Егора. И даже Сашка подкалывал вдвое реже, чем раньше.

Прошлым вечером я всячески пыталась отвлечься от тяжелых мыслей с помощью комедийной дорамы. Но, видимо, она тоже не помогла. Я читала, что такое случается — эмоции уходят в тело, вызывая болезни.

Значит, сегодня придется остаться дома.

Вылезать из кровати совсем не хотелось, но кое-что все-таки требовалось сделать. Я потянулась за лежавшим на подоконнике телефоном, написала старосте, а потом вернулась к своей мягкой подушке.

Но стоило мне снова задремать, как в дверь постучали.

— Мелкая, не идешь в универ? — я с трудом разобрала голос брата. Из коридора он звучал глухо и бесконечно далеко.

Затем послышался скрип двери. Не получив ответа, Сашка решил войти в комнату.

— Ань, с тобой все в порядке? — задал он еще один вопрос, остановившись на пороге.

У меня с трудом получилось разлепить веки и произнести:

— Я заболела…

За ночь мой голос совсем ослаб, и каждое слово давалось невероятно тяжело. Услышав его, брат нахмурился.