— Нет, Аврора, это не шутка. Ты украла у меня, — его голос становится ниже, а взгляд давит.
— И что на этот раз? — я выгибаю бровь, пытаясь выглядеть уверенной, хотя в груди всё печёт.
Мирон обвивает пальцами моё запястье, дёргает меня на себя и крепко обнимает, не давая вырваться. А я и не могу. Я слишком рада тому, что он так близко. Что родной, такой любимый запах окутывает со всех сторон. Я так соскучилась по нему. По этому взгляду, на дно которого я проваливаюсь.
— Ты украла у меня то, что невозможно вернуть. То, что ты не сможешь мне вернуть. Нечто бесценное, Аврора, — его мягкие губы прижимаются к моему лбу, горячее дыхание опаляет лицо. — Ты украла мою душу, девочка. Моё сердце, — ласковый поцелуй в уголок губ. — Мой покой. Мои мысли.
Он шепчет это вновь и вновь, покрывая поцелуями каждую черту моего лица.
— Мирон, — выдыхаю поражённо, откидывая голову назад и заглядывая в красивое лицо, — что ты такое говоришь?
— Украла сразу, когда только подошла ко мне там. На вокзале, — шепчет тихо, целуя меня в висок и втягивая с жадностью запах моих волос. — Ты лишила меня всего — сна, покоя. Как ты будешь возвращать долг, девочка? Что дашь мне в ответ, звёздочка?
Я долго молчу, обдумывая свой ответ и не веря собственному счастью.
— Думаю, — поднимаю руку и нежно провожу пальцами по его щеке, — я знаю, как я смогу вернуть тебе долг, Мирон. У меня есть одна идея.
— И как же? — поворачивает голову и целует в центр ладошки.
— Я уже отдала. Моё сердце уже в твоих руках, а каждая моя мысль принадлежит тебе. Каждая чёртова мысль! — говорю чуть громче, чем следовало.
— Мало. Мне этого мало, Аврора, — говорит Мир, большими пальцами поглаживая по плечам.
— Что? — я удивляюсь.
— Чертовски мало. Я хочу тебя себе! — говорит вкрадчиво.
— Только если это будет взаимно, — мой голос срывается от чувств, а пальцы, которые Мирон жадно целует, сильно подрагивают.
— Что ты имеешь в виду? — спрашивает тихо, пальцами поглаживая мою поясницу.
— Все твои девчонки, которые вьются вокруг тебя, — в голосе слышатся ревнивые нотки. — Которые каждый день были возле тебя…
Мирон обхватывает моё лицо обеими ладонями, склоняется и лбом вжимается в мой лоб.
— Скажи, почему в такой момент тебя снова съедают сомнения изнутри? Почему? Я говорю тебе о том, что люблю тебя, а ты ревнуешь.
— Ревную, потому что люблю! — выкрикиваю громче, чем следует.
— Любишь? — руки моего любимого сильно дрожат, и я понимаю, что парень прячет от меня взгляд.
— Больше, чем себя, — говорю тихо. — Чем кого-либо на этом свете.
Признания слетают с губ, хотя, казалось, что признаться я не смогу.
Мирон целует моё лицо. Быстро и прерывисто. Я чувствую его прерывистое дыхание на лице, улавливаю дрожь сильного тела.
— Убегала от меня? — спрашивает молодой человек, прижимая к себе и стягивая с волос резинку.
Они волнами падают на спину. Мирон тут же запускает пальцы в пряди и начинает их перебирать.
— Да, — признаюсь ему честно.
— Почему? — молодой человек целует меня в ухо, прикусывает мочку.
— Прости меня. За то, что тогда сказала. Я… соврала. У меня никого и никогда не было. Только ты. Только ты один, — я вжимаюсь лбом в его грудную клетку, втягиваю запах Мирона.
— Так в чём проблема, малышка? К чему всё это было? — спрашивает строго молодой человек, сжимая волосы на моём затылке и запрокидывая мою голову назад, чтобы посмотреть в глаза.