Я запрокидываю голову назад и тихо скулю от отчаяния и боли за Василису.
— Какие отношения у неё с отцом ребёнка? Важно, чтобы в такой момент рядом с ней был он.
— Я сейчас к нему схожу, — выдавливаю из себя я.
— Я могу позвонить дежурному, он поднимется в комнату.
— Нет, — я качаю головой. — Я сама… скажу.
— Хорошо. Скорая уже едет, поэтому поторопись.
Я киваю и со всех ног бегу в мужское общежитие. Я знаю номер комнаты, в которой живёт Мирон. Поэтому не трачу время на поиски Дани.
— Звёздочка? — сонный Мирон открывает мне дверь, хмурясь от света.
Я проскальзываю мимо него и взглядом нахожу спящего Даню. Оказываюсь возле его кровати и начинаю трясти за плечо, как безумная.
— Что? Что происходит? Ты что здесь делаешь? Что-то с Василисой?
Молодой человек соображает быстро.
— Да, — рыдания рвутся наружу. — Выкидыш.
Даня белеет.
— Где она?
— В больничном крыле. Скоро приедет скорая. Тебе нужно поторопиться.
Парень вскакивает, надевает штаны, натягивает свитер и бежит на выход.
— Аврора, — Мир ловит меня за запястье, — минуту. Паспорт его возьми. И Василисин тоже.
— Спасибо, — я киваю и, взяв документ Дани, бегу в нашу комнату.
Я успеваю вернуться в больничное крыло в последнюю минуту. Василису уже грузят в машину скорой помощи. Белый Даня пошатывается рядом, смотря на Лису красными глазами.
— Только один человек, — санитар останавливает меня.
— Я просто отдам документы, — я проскальзываю мимо него и протягиваю Даниилу папку. — Тут её и твой паспорт. И медицинские штуки.
— Спасибо. Не уходи, — Даня обхватывает моё запястье с такой силой, что мне становится больно.
— Меня не возьмут. Только один…
— Молю, Аврора. Я не знаю, что делать. Прошу!
Я бросаю взгляд на санитара, который становится свидетелем нашего разговора.
— Ладно. Быстро в машину! — он машет рукой.
Машина скорой помощи едет по пустынной дороге. Я сжимаю дрожащую руку Дани, пытаюсь поддержать его, хотя сама не нахожу себе места. Смотрю в белое и спокойное лицо Василисы и думаю, как же так вышло. Знала ли она про беременность. Какой срок.
— Даня, ты знал? — спрашиваю у него, когда после всех процедур, мы с ним остаёмся в палате Василисы наедине.
— Да, — парень сжимает кулаки.
— Почему вы скрывали? Боялись, что отчислят?