— Это тебя не касается, — выпаливает грубо, но после осекается. — Иди в душ, пока очереди нет.
— Я не пойму, зачем грубить, — качаю головой, глотая обиду и колкие слова.
Я хватаю полотенце из стопки, шампунь, гель для душа и платье с белым воротничком. Иду к двери, и уже в коридоре поворачиваюсь к Василисе:
— Даже, дорогая, чемодан с брендовой одеждой не сделает тебя похожей на человека.
Захлопываю дверь и иду искать ванную.
Помещение оказывается просто огромным, вмещает в себя двенадцать душевых. Все они сейчас свободны, я занимаю самую дальнюю от входа.
Я обнаруживаю, что на полках стоят разные шампуни, гели, скрабы, кондиционеры и маски для волос. Но воспользоваться ими не решаюсь, не зная точно, кому они принадлежат.
Я не привыкла брать чужое. Не считая единственного случая с билетом. Боже. Какой кошмар! Что, если этот парень расскажет всем о произошедшем?
Я принимаю душ на автомате, а голова пухнет от всевозможных мыслей и страхов. Я представляю сотни развитий событий, каждый из которых заканчивается моим позором. Из ванной выхожу, обмотавшись полотенцем.
Тянусь рукой к вещам, которые бросила на лавочку, и чувствую движение за спиной. Резко разворачиваюсь и носом впечатываюсь в каменную преграду. Морщу нос от боли, но в следующий миг о ней забываю, когда меня хватают за плечи и припечатывают к удивительно тёплому кафелю.
— Хм… А я думал, что мне показалось в приёмном отделении, — знакомый голос с хрипотцой лениво растягивает слова. — Оказалось, нет.
13
Аврора
— Ты… Ты что здесь делаешь? — выдыхаю возмущённо, запрокидывая голову назад и сталкиваясь взглядом с тёмными карими глазами, которые сейчас не скрыты за стёклами очков.
Чёрт. Я на мгновение забываю, как правильно нужно дышать, проваливаясь на дно расширенных зрачков.
— Учусь, как и ты, — усмехается молодой человек, громко и гулко сглотнув.
— Я… Я не настолько глупа, чтобы это не понять, — шепчу пересохшими от волнения и столь тесной близости губами. — Что ты делаешь в женском крыле?
— Да вот… решил проследить за одной воровкой. Убедиться, не показалось ли мне, — кривит пухлые губы в ухмылке.
Успела заметить, что он это очень любит делать. Криво улыбаться и показывать своё наплевательское отношение ко всему.
— Молодец. Убедился. А теперь проваливай отсюда, — дёргаюсь в крепкой хватке.
До одури странно, но то, что меня сейчас зажимает едва знакомый парень, совсем меня не пугает. Не вызывает страх, как перед Олегом.
— Ты слишком дерзкая для той, что мне должна, — выдыхает молодой человек, опуская голову вниз.
Я вижу нас будто со стороны. Высокий худощавый парень с растрёпанными короткими волосами, торчащими в разные стороны, прижимает к стене почти обнажённую девушку, полотенце на теле которой держится на честном слове.
— А что я тебе должна? — мой голос сильно осип от такой близости молодого человека.
Его горячее дыхание опаляет лицо, обнажённые ключицы, по которым скользят капли, падающие с волос. Я улавливаю нотки его запаха. Что-то свежее, цитрусовое, и, как бы не хотелось это признавать, приятное.
— За билет, воришка, — молодой человек понижает голос. — Сама говорила, что я могу просить всё, что пожелаю.
— Мы это уже обсуждали, — прикусывая губу, бормочу тихо, вжимаясь лопатками и затылком в кафель, — ты мне билет не отдал.
— Да. Обсуждали. Ты его украла, — повторяет ненавистное мне слово.
— Никто не остался в проигрыше, — опускаю голову, когда наши губы разделяют какие-то ничтожные сантиметры.
— Я накормил тебя обедом.