И в мгновение назад наполненной смехом и разговорами гостиной… вдруг наступила абсолютная тишина. Каждый гость, от мала до велика, прервав своё занятие, замер, устремив свой взгляд на неё.
Не ожидавшая такого внимания Виктория замерла на пороге. Будь она по-настоящему уверена в себе, подобная реакция местного общества ей лишь польстила бы. Но это был не её случай. Ощущение того, что на неё в упор смотрят десятки глаз, заставило её почувствовать себя потерянной и уязвимой.
Её отец, стоявший рядом, нежно сжал её руку, передавая ей свою поддержку.
Виктория судорожно вдохнула. Она знала, что от неё требуется просто пригласить гостей в большую столовую, где их уже ожидает накрытый стол, но внимание десятков глаз оказало на неё столь ошеломляющий эффект, что у неё никак не получалось вытолкнуть слова из резко пересохшего горла. Вместо этого она доводила себя до отчаяния тем, что вглядывалась в лица собравшихся, пытаясь вспомнить, хоть кого-то из них.
Как вдруг тишину гостиной разорвал громкий и истошный плач ребенка, а следом за ним и столь же громкий и истошный плач его матери:
– Малыш! Мой маленький! Сеньор Сангедор-Луссильон! Вы изверг! Немедленно отпустите!
Виктория было дернулась на помощь ребенку, но Элла и отец её удержали.
– Тори, не переживай! И вы все не переживайте! – объявил хозяин дома стоящим рядом с ним гостям. – Рэй разберется! Вы же его знаете! И сеньору Фортескью тоже знаете! – доверительно сообщил он. – Чтобы там не произошло, это, вероятней всего, недоразумение!
Сеньору Фортескью, и в самом деле, знали, как, впрочем, и её чадо, поэтому в ответ на его слова с опаской поглядывающие на истерящий дуэт гости понимающе закивали и с ожиданием, нет, почти с мольбой посмотрели на хозяев дома…
ЗАБЕРИТЕ НАС ОТСЮ-УДА! ПОЖА-ААЛУЙСТА! Говорили их глаза.
Ну и какое ж доброе сердце, в чьих силах было помочь этим умоляющим о спасении несчастным людям, не откликнулось бы? Правильно, никакое!
Вот и сердце Виктории не выдержало. Она широко улыбнулась и «по секрету» сообщила:
– Мне как хозяйке дома поручили пригласить гостей в столовую, поэтому… – она отошла в сторону, освобождая проход (вслед за ней это же сделали и сопровождавшие ее отец и Элла), и, сделав приглашающий жест, возвестила: – Приглашаю!
И в ту же секунду, хотя и всего на мгновение, но она стала в глазах местного высшего общества спасительницей! Ну или что-то около того. И, если при этом учесть её феерическое появление и то, что первое впечатление о человеке формируется в течение первых семи секунд, то лишнее и говорить, что о лучшем представлении обществу вернувшейся непутевой дочери даже и мечтать было нельзя.
И, отметив одобрительно-благодарные взгляды, которые гости бросила на новоявленную хозяйку дома, Элла и Дэвид это понимали и радовались. Понимала это и радовалась и сама Виктория.
– Вот видишь, а ты боялась, – с улыбкой прошептала Элла.
– Умница! – бросив на дочь любящий взгляд, прошептал гордый отец.
– Спасибо, – кивнула наконец-то расслабившаяся и улыбающаяся во все свои тридцать два зуба Виктория. – Пойдёмте? – с энтузиазмом предложила она, впервые за этот вечер, не опасаясь, а предвкушая то, что произойдет дальше.
– Идём, – кивнули ей отец и экономка.
Глава 17
Глава 17
Что касается Рэя, то ему, в отличии от Виктории, продолжала улыбаться… госпожа неудача.
По причине того, что его первоначальный блестящий план потеряться по пути из гостиной в столовую с треском провалился как только его конвоиры взяли его под руки, ему нужен был новый ещё более блестящий план побега от матери трех дочерей и, собственно, её трех дочерей. Которые, в буквальном смысле, всё также держа его под руки теперь вели его под конвоем к столу.
Его мозг лихорадочно работал, а сам он нервно оглядывался по сторонам, в поисках Джулии или хоть кого-нибудь, кто пришел бы ему на помощь. Но всё было зря. Обиженная Джулия продолжала делать вид, что не замечает его, все же остальные вокруг были столь заняты собой, что не замечали его затруднительного положения.
Все кроме Виктории…
Она сразу заметила его. Едва только он появился на пороге столовой под руку с матроной средних лет и хорошенькой, но безвкусно одетой, девушкой.
Она не признавалась в этом себе и ни за что не призналась бы никому, но, правда, была в том, что она и не могла его не заметить, поскольку всё время пока была в столовой подспудно искала его глазами.
«Отлично выглядит, мужественно и сексуально, – мысленно отметила она. С удивлением осознав, что ей, оказывается, нравятся мужчины во фраках. Или точнее, один определенный мужчина во фраке. – За что и страдает, – продолжила она свою мысль, с улыбкой наблюдая за тем, как её сводный брат с нечастным видом оглядывается по сторонам.
И донаблюдалась… его блуждающий, умоляющий взгляд встретился с её…
Здесь надо отметить, что до этой минуты Рэй даже представить себе не мог ситуацию, в которой бы он обратился за помощью к своей сводной сестре. Но, как известно, человек предполагает, а бог располагает.