— Glock семнадсать, — протянул я, вглядываясь в оружие.
Ефрем удивлённо приподнял брови:
— Вы знаете? Надо же.
Гладкий, чёрный, идеально собранный. Даже на вид внушал уважение, увесистый — как и положено пистолету, который себя уважает. На ощупь — холодный, вызывающе надёжный.
— Отлифна! — Я осторожно взял его в руки, и где-то внутри разлилось приятное тепло удовлетворения. Вот оно — оружие настоящих мужчин!
Но тут мой взгляд зацепился за Ксюню.
Моя маленькая подруга сидела рядом, в непонятках глядя на ствол.
Я резко повернулся к ней, подняв оружие:
— Ксюнь, умли! Пах-пах!
С лёгким хлопком пенопластовые пульки вылетели из дула и попали ей прямо в лоб.
Ксюша моргнула, подняла руку к голове, будто проверяя, всё ли на месте, и с искренним удивлением выдала:
— Сава⁈ А дяй ме!
Я тут же спрятал пластиковую реплику смертоносного оружия за спину и ухмыльнулся:
— А ти догани!
— Дяй-дай! — раздалось тут же, и погоня началась.
Я бежал по дому, периодически оборачиваясь, чтобы выстрелить ещё парой пуль в её сторону. Разумеется, попадал часто, и она возмущённо пищала.
Её босые ножки хлопали по полу, а я, увлечённый процессом, не особо следил за направлением.
И, конечно же, как это часто бывает с такими гениями, как я, в самый ответственный момент…
БАЦ!
Я врезался в дверь. Звон в ушах. Голова слегка кружится. моргаю, смотрю на дверь.
Вмятина.
НОВАЯ вмятина.
Причём заметно выше старой.
— Хм… вылос! — порадовался я, отряхиваясь. — Плоглесс!
— Сава! Дяй! — потребовала Ксюша, догнав меня.
Я протянул ей пистолет. Ксюня схватила пушку, возмущённо нажала курок, целясь в меня. Девочка захлопала глазками и заглянула внутрь ствола.
— А без пулек не стлеяет! — усмехнулся я, демонстративно показывая горсть извлеченных боеприпасов.
И сорвался с места.
— Сава! Нечесна! Дяй! — пищало сзади.
Погоня продолжилась.