— Ух, уллод, я тябя!
— Посмотрим, — усмехнулся мастер, явно наслаждаясь моментом. — Покажи спринт.
Ксюня заняла позицию на старте, вдохнула поглубже и побежала. Она удивила всех: уверенно преодолела большую часть дистанции, не сбившись с ритма. Но на последней трети, почти перед самой финишной чертой она споткнулась и упала, буквально в сантиметре от победы.
Все замерли. Мастер Рогов поднял бровь, а я уже готовился выйти на тропу войны.
Мастер развёл руками, усмехнувшись:
— Ну что ж… Почти, но не получилось. Готовься, дочка, ты едешь жить к отцу.
Но тут я не выдержал. Твёрдо заявил:
— Не-еть! Не поедит!
Мастер поднял бровь, насмешливо спросив:
— С чего это вдруг?
Я выпрямился, насколько позволяли мои короткие ноги, и выпалил:
— Я плобегу сто метов и не упаду!
Мастер хмыкнул:
— Нет, княжич. Это для дочери было сто метров. С тобой такого уговора не было.
Я прищурился:
— Тогда двести метов.
Мастер удивлённо уставился на меня, а мама встревожилась и недоверчиво спросила:
— Слава, ты умеешь считать?
Мда, надо исправляться, а то спалю контору.
— Двести — это… эээ… многа! Бальше, чем пальцив!
Судя поп подозрительном взгляду, Мастер, похоже, уловил мой трюк, но, кажется, решил подыграть — или ему и правда стало интересно.
— Хорошо, двести метров. Вон до того дерева.
Мама тут же вмешалась, возмущённо махнув рукой:
— Там больше чем двести!
Но я только отмахнулся, твёрдо заявив:
— Я плобегу.
Мастер кивнул, явно довольный:
— Отлично, княжич.
Я встал на старт, глубоко вдохнул и рванул вперёд.
Первые сто метров дались относительно легко — резиновая площадка, шаг уверенный, дыхание ровное. Но дальше начался участок с газоном. Ноги стали вязнуть, силы стремительно уходили, но я стиснул зубы и продолжил бежать. Дерево становилось всё ближе, хотя порой казалось, что оно специально отдаляется, издеваясь надо мной.