Матвей, убирая руку с подбородка, замечает:
— Послушайте, Захар Глебович, вряд ли Семёна Светозаровича обделили в завещании. Скорее всего, он и будет князем. Может, там просто распределены земли между его братьями? Закон это допускает: один князь, а до 20% земель могут перейти другим сыновьям. Светозар Алексеевич, возможно, просто хотел быть справедливым и заботился о других сыновьях.
Захар внимательно слушает, потом медленно качает головой:
— Не думаю. Если бы всё было так просто, это не держали бы в такой тайне. А раз никто ничего не знал, значит, скорее всего, княжич Семён остаётся в пролёте. И главным наследником может быть кто-то другой, очень возможно, как раз сын его любимой жены.
Матвей прищуривается, уточняя:
— Вячеслав Светозарович?
Захар вздыхает, представляя какие проблемы это сулит младшему княжичу:
— Вполне вероятно.
Моя запутанная борода! Я, конечно, в одиночку громил ацтеков пачками, но против мамы не попрешь. Мама категорически закрыла мне доступ к Глинке. Совсем. Просто запретила. И всё из-за какого-то пустяка — ну упал я с его спины, ну бахнулся слегка. И что? Я ведь ребёнок, что с меня взять? Я постоянно где-то падаю, бьюсь лбом об углы и тумбы. Дом гремит, как пасхальный колокол в праздник, — никого это раньше не беспокоило. Но вот с Глинки упал — всё, конец света.
И тут я понял: придётся идти на хитрость. Отступать я не привык, но действовать надо стратегически. Ладно, пусть даже немного нечестно. Решил, значит, обидеться. Причём всерьёз, до конца. Настроить из себя такого обиженку, чтобы у каждого, кто посмотрит, сердце сжалось.
Да, это не по-воински. Да, это совсем не в моём стиле. Но что делать? Даже самые великие стратеги иногда вынуждены идти на компромиссы.
И вот, каждый раз, как мама заходила в детскую, я начинал своё шоу. Грустные глаза, тяжёлый вздох. Один раз даже умудрился выдавить каплю слезы. Эффект был отличный, мама смотрела на меня с каким-то странным выражением. В глазах растерянность, будто она не понимала, что делать. Полное замешательство.
Ксюня, конечно, сразу что-то заподозрила. Она всегда слишком внимательная, эта девчонка. А тут ещё я — и вдруг сопливлю? Не похоже не меня.
Она подошла ко мне, толкнула в плечо и озабоченно заглянула в глаза:
— Чево с тобо? Сава?
Я ответил с важным видом:
— Ма-му лазвожу на Глинку.
— А-а-а…! — притворилась она, что поняла генеральскую хитрость. А потом обняла меня, на всякий случай. С ней это всё чаще бывает. Девчонки, что с них взять.
Метод, кстати, сработал. Надутые щёки, тяжёлые вздохи и мученическое лицо сделали своё дело. Мама, не выдержав моего «страдания», собрала целое совещание с Ефремом и Матвеем.
Сейчас решится, насколько быстро я смогу вернуть силу Безумного Генерала. Нужно быть начеку — откладывать тренировки нельзя. У меня есть враги, и они не сидят сложа руки. А значит, я буду действовать.
Во имя моего нового рода.
Глава 9
Совещание проходит прямо в детской. Мама заходит вместе с Ефремом и Матвеем, все трое выглядят задумчивыми.
Я бросаю Матвею выразительный взгляд, приподнимая бровь — ну давай, воевода, действуй, толкай речь за меня. И он, как настоящий союзник, не подводит.
— Княжич — необычный ребёнок, Ирина Дмитриевна. У него уже активное ядро, хоть это для нас и загадка, а значит, ему пора развивать тело. Ведь маг — это, в первую очередь, боец, рукопашник. Чтобы ядро распространяло энергию по телу, нужны физические нагрузки.
Я всегда знал, что Матвей — свой парень. Чем-то он напоминал меня в прошлой жизни. Такой же здоровый, весь в канатах мышц, да ещё с бородищей, широкой, как весенний паводок. Только всё-таки я был немного повыше и пошире, но не суть.
Мама всплеснула руками и возмущённо ответила:
— Какие нагрузки⁈ Скакать на псе⁈ Вячеслав еще никакой не маг, а младенец! Ему нет и десяти месяцев! Он себе все мозги отобьёт!
Ефрем, поглаживая укороченную бородку, заметил:
— А если не запрещать, а перенаправить его энергию в более безопасное русло? Например, пусть катается не на эхопсе, а на велосипеде рядом.