Евгений откинулся в кресле и выдохнул:
— Ого, княжич смог.
— В натуре, — подтвердил Костя. — Дети — это золотая жила.
— Так! Надо срочно нагонять просмотры и снимать новый ролик.
— А как же танк?
Никулин махнул рукой:
— Да пофиг на этот танк! Куй железо, пока горячо!
— Но вы же обещали в ролике… нет?
— Обещал малец. Не мы.
— А есть разница?
— Громадная! Он карапуз. Его смотрят по приколу! Какая разница, что он сказал? Главное — контент! И скорость выкладки!
— Так что будет вместо танка?
— Достанем какой-нибудь китайский гранатомёт и подогреем аудиторию!
Костя засмеялся.
— Ну что ж, удачи, Евгений Евгеньевич.
Никулин только хмыкнул. В роликах с этим карапузом удача и не нужна.
На следующий день я снова стою на родовом полигоне и смотрю на гранатомёт. Не танк, конечно. Вместо боевой машины — китайская железка на треноге. Оружие лично притащил Евгений Евгеньевич, предварительно согласовав с мамой, а потом ещё и с наместником Опасновых. Оцениваю эту штуку взглядом. «НОРИНКО ЛГ3». Ну, такое себе. Гранатомёт как гранатомёт. Не лучший, мягко говоря. Но раз уж принесли, изучаю то, что есть. Ведь это инструмент Разрушения.
Как я сюда попал? Вчера вечером ролик с миномётом выстрелил, просмотры взлетели, подписчики повалили — в общем, успех. Евгений Евгеньевич почувствовал запах денег и тут же позвонил маме. Слёзно умолял провести оперативно съёмки нового ролика. Мама попыхтела, но согласилась. Пришлось пропустить детский сад, но Ксюню и Артёма я там не оставил на съедение системе. Попросил маму позвонить родителям Артёма и уговорить их отпустить его с нами. Ну, а Ксюня по умолчанию прилагается ко мне. Теперь Артём ковыряется в носу, с открытым ртом таращась на гранатомёт, а Ксюня, как всегда, прижимает к себе своего уродливого плюшевого зайца. Когда-нибудь он у меня взорвётся.
Я скептически смотрю на «китайца». Проблема даже не в нём. Оружие есть оружие. Я бы поигрался, но…
— Готов, княжич? — спрашивает у меня режиссер.
— Юлий Юльевич, мы танк обесцали, — напоминаю, сдвинув брови. — А теперь в лолике будет гланатомёт? Это как-то не селёзно.
Юрий Юьевич бегло осматривает камеру:
— Ну, танк-то обещал только ты, княжич, но никто на это внимание не обратит. Никто всерьёз не воспримет.
Я хмурюсь:
— Это пачиму?
Мама тут же, ровно, с лёгким холодком в голосе:
— Да, мне тоже интересно, почему.
Юрий Юрьевич заметно бледнеет. Видно, дошло, что сморозил глупость. Неловко поправляет ворот, смахивает пот со лба:
— Ну… ребёнок же… он как бы не считается дееспособным…
Ох, топит себя прям по полной.