— Но у нас же сегодня по сценарию «Малыш»…
Он указывает на стол, где аккуратно лежит собранный ОЦ-21. Культовая классика. Компактный, удобный, неприхотливый в обслуживании. Его отполировали до блеска. Рядом магазины, патроны отдельно, всё как положено.
Мммм. Вот бы поиграться… Но нет, сейчас речь идёт не об обычных стволах. Сейчас важно прорываться в медиапространство. А что людей привлекает больше всего? Правильно. Взрывы!
Тут вмешивается мама. Ирина Дмитриевна говорит ровно, но с таким тоном, что спорить смысла нет:
— Думаю, господа, именно сегодня сценарий можно подкорректировать ради будущего канала. Мы ведь собирались снять два ролика, Евгений Евгеньевич, и посмотреть, наберут ли они нужный рейтинг для пересмотра бюджета. А для пущего эффекта желательно что-то более зрелищное, чем просто пистолет, с которым Вячеслав Светозарович уже выступал.
Она делает паузу, давая всем время осознать, а затем добавляет:
— Миномёт предложил мой сын. Тем более, сейчас расходы на оружие и боеприпасы мы обеспечиваем сами. Что же вас останавливает?
Режиссёр выглядит так, будто у него вот-вот начнётся нервный тик. Никулин, напротив, задумчиво потирает подбородок, явно взвешивая аргументы.
Вижу, что момент подходящий, и беру инициативу в свои ручки:
— Где мееесто съёмок?
Юрий Юрьевич, ещё не до конца пришедший в себя, машет рукой в сторону студии:
— Ну, вот тут мы всё подготовили, Ваша Светлость…
Я тут же хмурюсь.
— Не пайдёт. В памещении нельзя взлывать мины.
Режиссёр округляет глаза, словно только что понял, с кем связался.
— Вы ещё и стрелять из него хотите⁈
Я перевожу взгляд на Никулина, качаю головой и со вздохом спрашиваю:
— А вы точно нам наняли пафессианала?
Никулин поворачивает голову к Горшкову, бросает на него хмурый взгляд и коротко выдыхает.
— И всё же, Вячеслав Светозароивч, у нас нет площадки для стрельбы.
Я самодовольно улыбаюсь:
— Не плоблема!
И мама, кивнув, спокойно добавляет:
— Мы предоставим родовой полигон. Забронирован на три часа для съёмок, этого должно хватить.
Никулин пожимает плечами, явно решив, что сопротивление бессмысленно, и оборачивается к Горшкову:
— Ну что ж, раз род Опасновых расщедрился и всё подготовил, почему бы и нет?
Режиссёр сглатывает неуверенно.
— Евгений Евгеньевич, но у нас нет сценария… — его голос дрожит. Вот никак не пойму, почему он так боится подпускать ребенка к миномету?
Никулин раздражённо машет рукой, рубя любые попытки протеста:
— Там ролик на пятнадцать минут максимум. Тебе хватит полчаса на написание сценария. Если что, поменяем фразы по ходу съёмок. Давайте, Юрий Юрьевич, не теряйте время.