Осторожно высунула нос из-под одеяла и наткнулась на препарирующий взгляд. Очевидно, родственник пытался разглядеть её до последней мысли, ощупывал каждую клеточку, казалось, что в конце концов ему удалось проникнуть внутрь и он догадался о плачевных последствиях поездки на море с чужим женихом.
Оставалось лишь припечатать племянницу вердиктом.
Она сжалась, замирая под грузом позорной вины. Робко улыбнувшись, схватилась на спинку кровати и чересчур быстро опустила ноги на пол, чтобы сесть. Голову тотчас обнесло, Полина пошатнулась и что есть силы прижала ладони ко рту, сдерживая рвотные позывы.
Сандро проворно шагнул, поддержал за спину, не давая упасть. Присел на корточки, испуганно заглядывая в лицо. Голос наполнился страхом:
— Девочка милая, какая ты бледная… Тебе плохо?
— Нормально всё… Пройдёт. Женские дни. У меня всегда так случается, — сдерживая слёзы, соврала она, стыдясь поднять глаза.
— Это ненормально! Я вызову неотложку.
— Не надо… Скоро станет лучше. Я полежу, ладно? Сил нет, — простонала она, роняя голову на подушку.
Заметила, как выругался и посерел дядя, увидев размеры красных пятен на постельном белье. Он не опустился, а рухнул на край матраса, словно у него отказали ноги. Дрожащими руками нашарил телефон.
— Потерпи, моя маленькая, сейчас скорая приедет.
Полина протестующе помотала головой. Хотелось свернуться в комочек и спать, но боль и тошнота не давали расслабиться.
В мозгу, породив небольшое недоумение, зафотографировались чёрные страдающие глаза и необыкновенно тёплая ладонь, нежно гладящая её лоб и щёки.
Сандро что-то успокаивающе шептал, касался мягкими губами виска, просил подождать, не плакать.
Она и не плакала! Что-то мокрое само собой скапливалось на ресницах.
Бригада приехала быстро.
Измученно косясь в сторону выхода из комнаты, где не скрываясь возвышался мрачный и одновременно трагично-печальный Сандро, Полина слабым голосом отвечала на звонкие вопросы медицинского работника.
— С какого возраста живёте половой жизнью?
— Я не живу. Ой… То есть… Один раз. Случилось. Недавно.
— Беременны?
Молча кивнула.
— Как узнали? Какой срок?
— Тест показал две полоски. Шесть недель, — бросив ещё один испуганный взгляд на родственника, прошелестела Полина.
Тот, сунув руки глубоко в карманы, медленно покачивался на пятках, глядя в окно. Ему явно не хватало воздуха, он что есть силы оттянул давящий его воротник. Выбритые до синевы скулы закаменели, лоб покрылся блестящей испариной.
Завершив осмотр, фельдшер распорядилась:
— Собирайся, поедем в стационар.
— Обязательно? — рыпнулась возразить Полина, — Может быть, так пройдёт?
— Должен осмотреть специалист. УЗИ сделают, почистят при необходимости. Если увидят, что «так пройдёт», отпустят домой. Или оставят, понаблюдают за динамикой. Вы муж, родственник? — обращаясь к дяде, поинтересовалась медработница.
Тот, не уточняя, кивнул.
— Доведёте девушку до машины? Мы внизу подождём.
— Мне можно сопроводить её до стационара?