Начал что-то нудно бубнить про атмосферные явления, восходящие и нисходящие потоки воздуха, от которых возникает турбулентность, но девушка его не слушала.
Намертво впечатала ноги в пол, впилась пальцами в подлокотники и каждой клеточкой ощущала под собой огромную пустоту в десять тысяч метров. Перед глазами явственно представился болтающийся в гигантской небесной зыбкости хрупкий кораблик с несколькими сотнями мягких человеческих тел.
— Полина! По-ли-на! Эй, Поперечная, посмотри на меня, — Глеб пощёлкал пальцами перед её носом. — Прекрати паниковать. Всё в порядке.
Бесцеремонно взял за подбородок, развернул лицом к себе. Несколько секунд смотрел в её перекошенную физиономию гипнотизирующим взглядом. Становясь всё более весёлым, ухмыльнулся:
— Чёрт, до чего ты красивая! Особенно когда бледно-зелёная, как смородина, с круглыми глазами и этой кислой гримасой.
— Что? — изумлённо включился её мозг, соображая, почему именно смородина? Она же чёрная. Хотя, конечно, есть и другие сорта. Или он имел в виду неспелую?
— Красивая ты, говорю.
— Я? — отвлеклась от предыдущей дилеммы.
— Угу. Ты, — кивнул Красавин.
Расплылся в ехидной гримасе, довольно гоготнул:
— Кстати, знаешь, что у нас в номере одна кровать? В обнимку спать придётся, — он насмешливо поиграл бровями.
— В смысле — одна кровать?! — подпрыгнув, ужаснулась девушка. — Вика сказала, что две.
Тот снова неприлично заржал:
— Она не знала. Хотел сделать ей сюрприз. Заказал тур для молодожёнов со всеми атрибутами: кровать огромная, полукруглая. Представляешь? Королевская. Свечи, лепестки цветов. Фрукты, вино… Встретят и проводят в номер со всеми почестями.
С убитым видом заявил:
— Придётся нам с тобой изображать новобрачных.
Кротко и грустно вздохнул, мол: «А что поделать, кому сейчас легко? Уже ничего не изменить».
Глава 13. Мечта поэта
— Ты… ты… — задохнулась Полина, — Ты ненормальный?! Я не собираюсь спать с тобой в одной постели. Я… я вообще никуда не поеду!
Оглянулась по сторонам. Схватилась за ремень, нервно рванула металлическую пряжку, та, грозно звякнув, слетела с сидения. Полина стремительно встала, готовая немедленно покинуть место. Ноздри гневно трепетали, в глазах сверкали молнии.
Глеб, флегматично скрестив руки на груди, с вдумчивым видом отслеживал её метания.
— Парашют ищешь? Прямо сейчас выйдешь? Про чемоданчик свой не забудь. Алё, водила, дверь открой, останови транспорт! Девушка желает покинуть салон. Или до аэродрома дотянешь с нами, а там на такси обратно? — поинтересовался невозмутимо.
Полина печально вздохнула. Повесив голову, вернулась на кресло и пристыженно впечаталась в сиденье.
Ну да… Куда уж тут денешься. Глупо и смешно, наверное, выглядела с импульсивной попыткой сбежать. Гадство! Вот всегда у неё так — эмоции опережают мысли. Сначала сделала, а потом подумала.
Не удивительно, что Красавин теперь внутренне ржёт.
Но как быть?
Придав голосу доброжелательности и растянув рот в заискивающую улыбку, предложила:
— Может, договоримся со служащими отеля? Попросим заселить нас в номер с раздельными кроватями.
— Не-а… Нельзя, — настолько огорчённо сморщился Глеб, будто собрался вот-вот расплакаться. Отвернувшись, выдавил каким-то ненормально писклявым голосом: — Поздно. В сезон всё давно занято.
Вот ведь засада! И лицо у него такое кислое, неужели на самом деле сильно расстроился? Надо же… Совсем не циник, оказывается, хотя и были подозрения на этот счёт.