— Вот именно с этим я борюсь уже не один десяток лет, — воскликнул Адриан. — Сколько раз, да я и не припомню, просил, угрожал…
— Шантажировал, — вставила старушка.
— Да. Шантажировал, чтобы она, — мужчина взглядом указал на домоправительницу, — разделяла со мной трапезы. А все без толку. Ни в какую не соглашается.
— Так и должно быть. А иначе потеряется субординация. И почему вы сидите и не кушаете? — командирским тоном спросила она. Я резвенько сняла крышку с тарелки и там оказались яичница глазунья. Именно такая, какую я люблю, чтобы можно было вымакивать недожаренные желтки хлебом.
— Смотри на меня, — подал голос Адриан и, отломив кусочек хлеба, положил его точнехонько в «глазок», затем вилкой помакал и положил в рот. Такой демонстрации мой желудок не выдержал и начал возмущаться, призывая повторить подвиг Адриана.
Надо же было такому случиться, я столько лет знаю своего шефа, а за столом собираюсь кушать с ним в первый раз. Ну или практически первый. У меня дома не считается.
— Наверное, мне стоит уйти, чтобы не смущать девушку, — проговорила госпожа Валентайн, намереваясь выполнить озвученное. — Позовете, если буду нужна.
— Нет. Не надо. Далеко не уходите. Мы скоро закончим и я бы хотел рассказать Виктории одну из страниц своей жизни, в которой вы принимали непосредственное участие.
— Хорошо, — не стала протестовать женщина. — Я минут через двадцать подойду. Мне надо закончить кое-какие дела.
Все же возраст давал о себе знать и как бы не старалась госпожа Валентайн хорохориться, но против природы не попрешь. Она, слегка шаркая ногами, удалилась из малой гостиной, как ее тут называли. Хотя эта «малая» по площади была как моя квартира, вместе с половиной соседской. Однако мне могло и показаться от избытка впечатлений и сказывающейся усталости.
Кроме того, чем больше я насыщала желудок, тем сильнее мне хотелось спать. Я старалась не подать вида, все же нам предстоял еще серьезный разговор, потому решила позадавать вопросы Адриану, дабы не уснуть за тарелкой.
— Может быть не надо так нагружать пожилую женщину? Я уверена, что ты бы с легкостью нашел ей замену.
— Виктория, неужели ты считаешь, что я не пытался найти ей помощника или помощницу, но разве с ней поспоришь? Она, как таран, несущийся на неприятеля, ни за что не свернет с дороги. Иногда я ее опасаюсь.
— Я заметила, — засмеялась, представляя как не может совладать с хрупкой женщиной, известный в нашем городишке адвокат Адриан Аманирус. Тот, кого я, сама не робкого десятка, боялась, да и сейчас иногда, чего греха таить.
— Но все недостатки не идут в сравнения с ее достоинствами. Такого преданного человека, умеющего хранить тайны и секреты долгое время у меня не было.
Могу ли я предположить, что в настоящее время появился еще один человек? Так мне хотелось спросить Адриана. Однако я не позволила себе это сделать. Сейчас не время и не место выгораживать себя, продавая задорого.
Так незаметно мы с Адрианом и позавтракали, причем весьма плотно.
— А во всем доме больше никто не живет? — спросила я.
— Кроме меня и госпожи Валентайн в доме никого больше нет из постоянных жильцов. А рядом, в небольшом домике, живет садовник, который и ухаживает за садом. Мы непременно его осмотрим, как только появится возможность разобраться с накопившимися делами здесь.
— Так она одна ведет этот дом? — удивленно поинтересовалась у мужчины.
— Все что возможно сделать с помощью магии в доме организовано по высшему уровню. На это я не жалею ни возможностей, ни средств. Приобретаю все магические новинки, облегчающие ведение домашнего хозяйства, однако подумываю о том, чтобы кого-нибудь привлечь в помощь моей неугомонной домоправительнице.
— Только через мой труп, — это вернулась героиня нашего разговора. — Пока я со всем справляюсь нет необходимости в лишних людях, а вот когда меня не станет, тогда можете взять хоть десяток помощниц по хозяйству. Вот Виктория, вы же не будете возражать, что я так вас буду называть? — я кивнула. — Виктория и наймет, когда войдет сюда полноправной хозяйкой.
Мне кажется или я чего-то не понимаю? У меня складывается ощущение, что в этом доме уже все давно решили без меня, а осталось дело за малым, сообщить об этом мне. Но пока никто ничего говорить не собирается. Я чувствую себя будто на ярмарке, рядом все крутится, вращается, продается, кругом шум, гам, толчея, а ты стоишь посреди и не знаешь куда направить свои стопы, что выбрать. Пойти ли в торговые ряды, чтобы что-то приобрести или же в направиться в сторону развлечений, а может быть развернуться и убежать прочь от всего этого калейдоскопа впечатлений, образов, запахов и ощущений. Странное чувство.
— Я думаю, что об этом преждевременно говорить, — произнесла, стараясь сильно не сконфузиться, исходя из того положения, в которое была поставлена.
— Это вопрос времени, — просто сказал Адриан. Я взглянула в его глаза и поняла, что он что-то для себя решил, причем уже давно. Подобное выражение я наблюдала в судебных процессах, когда мужчина четко выстраивал позицию защиты своего клиента, наперед зная, что скажет или о чем спросит оппонент, дабы планомерно загнать его в расставленную ловушку.
Не я ли та дичь, планомерно загоняемая туда, куда надобно охотнику Адриану? Только бы он зубы не обломал о зверюшку, коей чувствовала себя я.
Глава 21
— Предлагаю пройти в гостиную, дабы всем было удобно, — с видом императрицы произнесла госпожа Валентайн. — Вижу, что трапезу вы уже закончили.
Еще бы не закончили. Я в изнеможении откинулась на спинку стула и помимо воли положила руку на живот, показывая степень сытости. Когда обратила внимание, что делаю, то, конечно, убрала, но от домоправительницы сей жест не остался незамеченным. Она никак не показала свое недовольство нарушением правил поведения за столом, лишь уголки губ слегка дрогнули в удовлетворенной улыбке.
— Хорошо, — дала свое согласие. Хотела еще предложить свою помощь по уборке стола, но потом передумала. По глазам видела, что женщина откажется, а настраивать ее против себя как-то не хотелось.