🕮 Читать книгу «Встать! Суд идет!» онлайн

Адриан не сорвался ко мне, не кинулся утешать, не начал гладить по голове и говорить глупые бессмысленные слова, что обычно произносят, пытаясь успокоить. Если бы он подобное сотворил я, наверное, замкнулась в себе, испытывая жалость, и упиваясь ею. Нет. Он поступил иначе. Мужчина не сделал ни единого движения навстречу мне, как будто почувствовал, что тем самым все испортит и разрушит.

Я же уставилась в пространство перед собой и начала вспоминать, прокручивая перед глазами калейдоскоп своей жизни.

— Наверное, надо начать с самого начала, — со стороны Адриана раздалось удовлетворенное хмыканье, но не более того. — Родилась я в достаточно богатой семье, может быть даже ты о ней слышал. Крыловская это фамилия матери моей бабушки по женской линии, а не родного отца. При рождении в моем свидетельстве о рождении значилось — Виктория Михаропус.

В этот момент я посмотрела на мужчину и по легкому дерганью бровей стало ясно, что он слышал мое родовое имя. Однако никак явно на него не отреагировал. Что ж, это даже хорошо. Может быть мне меньше придется объяснять.

— Как часто пишут в книгах — ничего не предвещало дальнейшего развития событий. Я росла до десяти лет в полной семье, со всех сторон окруженная любовью родителей, не знала горя и несчастий. Потом произошло кое-что из ряда вон выходящее, с чего все и началось. От отца ушла мама. Почему она это сделала мне до сих пор не известно. Просто в один прекрасный день она пропала. Чуть позже до нас дошли сплетни, что она нашла кого-то себе на стороне и с ним же сбежала, не взяв из дому ничего, кроме того, в чем была. Отец долгое время не мог поверить в произошедшее. Искал ее, нанимал детективов, верил в любой шанс, в любую версию. Это продолжалось очень долго. Мною уже никто толком не занимался, я росла как ковыль в степи. Учеба давалась легко, сама по себе, потому я и не скатилась донельзя. Нянечка, бывшая со мной с самого рождения, умудрялась создавать мнимое подобие семьи, в которой я очень нуждалась.

Я перевела дух, чтобы немного собраться с мыслями и продолжить свой рассказ. Адриан встал со стула и подошел к раковине. Послышался звук открывающегося крана, а потом льющейся воды. Мужчина развернулся и я увидела в его руках стакан с водой. И только сейчас поняла, что жутко хочу пить. Ни слова не произнося, не делая лишних движений мой шеф протянул стакан мне. Я не раздумывая взяла. Усмехнулась про себя. Надо же — он чувствует что мне требуется лучше, чем я сама. Может быть стоит задуматься по этому поводу?

— Что-то не так? — не выдержал Адриан, похоже я усмехнулась не только мысленно.

— Все так. Лучше быть не может. И как тебя жена проворонила?

— Бывшая жена, — поправили меня. — Это была ее самая большая ошибка в жизни, — без доли сарказма произнес мужчина. И я нисколько не сомневалась в его ответе.

— Так продолжалось очень долго, — продолжила я свое повествование. — Несколько лет. А потом в один все переменилось. У отца появилась другая цель в жизни. Игра. Он вообще-то очень увлекающийся человек. Это я поняла уже значительно позже. Намного позже.

— Да. Я что-то слышал о своеобразных ставках, — Адриан при этом скривился.

Еще бы не скривиться. У меня до сих пор в голове не укладывается как можно ставить на кон части своего тела.

— Такие ставки были редки, по сравнению с остальными, — мне хотелось хоть как-то оправдать поведение собственного отца. — В основном все же это были деньги. Благо имущественное положение ему подобное позволяло. До поры до времени.

— А ты? Где в это время была ты?

— Чаще всего в пансионе для девушек, но каникулы обязательно проводила с отцом. Пыталась на него как-то воздействовать, но в силу своей детской неопытности мои увещевания не имели никакой силы. Я видела, что он идет на дно, однако ничего не могла поделать. Моей любви было недостаточно. Я старалась своими достижениями поразить родителя, показать, что все делаю для него, а он говорил «молодец, дочка!» и уходил из дому. Или же пыталась объяснить, что так делать не надо, что он губит себя, а он молча слушал и все равно уходил из дому. Мне, кажется, что таким образом он испытывал судьбу на прочность. Выдержит она или нет? Испугается или нет?

— Вряд ли что ты могла изменить. Пока человек сам не пожелает изменить свою жизнь никто его не заставит это сделать. Все это пустое, когда один думает, что в состоянии повлиять на не желающего этого человека. Поверь мне. Ты ничего не могла сделать в той ситуации.

— А кто? Кто мог? — практически закричала в лицо Адриана.

— Только он сам. Да, с посторонней помощью, но первоначальное решение изменить свою жизнь должно было зародиться в голове у твоего отца. Поверь мне.

— Я, наверное, плохая дочь… — эмоциональная вспышка прошла так же внезапно как и появилась.

— Не стоит себя корить. Ты была слишком мала, чтобы повлиять на отца.

— Я должна…

— Ничего ты не должна. Тем более в том возрасте. Это именно отец должен был переживать о тебе, а не иначе. Именно родителям принадлежит обязанность воспитывать своих детей, забота об их духовном воспитании, материальное обеспечение. Чего я тебе подобное рассказываю? Ты и сама об этом прекрасно знаешь, только не желаешь признаться сама себе.

Он прав. Он трижды прав. Просто какая-то часть меня не желала смириться с подобным положением вещей.

Адриан на меня не давил. Мужчина лишь высказал все что думает по данному поводу, позволяя мне самой осознать и принять ситуацию.

— Потом я немного повзрослела… — спустя какое-то время продолжила я. — А у отца появился «закадычный» друг, сопровождавший его во всех выходах в люди. Он-то и привел в наш дом… — следующее признание мне пришлось вытягивать из себя клещами.

— Кого? — не выдержал Адриан.

— Сегара Папиевака, — если бы можно убить словом, произнеся имя, то я бы это непременно сделала.

Мне стало очень неуютно в собственном доме, я поежилась, словно от холода. Каким-то чудом Адриан оказался сзади меня и сделал то, в чем я подсознательно нуждалась. Обнял. Молча. А потом взял и снял меня со стула, сев на мое место. Меня же посадил себе на колени. Как маленького ребенка. И это все так же не говоря ни слова. Так было странно ощущать себя защищенной. Это было для меня ново. Это было удивительно. Это было так умиротворяюще.

Я откинулась на мужчину и черпая в нем силы продолжила рассказ о своей жизни. Я знала, что он меня не осудит, не подумает дурного, не пойдет на поводу условностей, что довлеют над умами множества людей.

— Наше первое знакомство было шапочным. Сегар разыскивал папиного друга и потому наведался к нам, зная о близкой дружбе мужчин. С первого взгляда он мне не понравился. Слишком слащавый, с бегающими глазками, производящими неприятное впечатление. Мне в его движениях виделась какая-то нарочитость, вычурность. Надо было запомнить свои ощущения от нескольких секунд общения, а я глупая не придала этому значения. А зря. Не совсем верно, когда говорят, что первое впечатление обманчиво. Оно очень даже верно в большинстве случаев, только надо слушать свое внутренне «я», а не посторонние советы. Сейчас-то я сильна задним умом, а вот тогда…Тогда…Одним словом через время случилось наше официальное знакомство с Сегаром, когда его пригласил к нам в дом отец. Будучи представленным по всем правилам, мужчина показал себя как галантный кавалер и внимательный собеседник. Я в то время как раз достигла брачного возраста и считалась невестой на выданье. Лишенная мужского внимания, после жизни в женском пансионе, я была словно слепой котенок, совершенно не знавший жизни и ее правил. Сегар, с позволения папеньки, начал ухаживать за мной, сопровождать на прогулки, частенько приезжать в отсутствие отца. Почему-то это не казалось из ряда вон выходящим. Он мне не особо нравился, но и противным я его уже не считала, поскольку после нескольких встреч новизна первого впечатления забывается и стирается из памяти. Спустя какое-то время он стал настаивать на более близких отношениях, чего мне совершенно не хотелось. Я отказала. Но, может быть, недостаточно твердо отказала или же человек не принял моего отказа. Не знаю. Однако посещать наш дом он продолжал. Я несколько раз пыталась намекнуть отцу на недвусмысленны намеки со стороны Сегара, но он меня не слышал, живя своей жизнью, насыщенной ставками, пари, проигрышами. Однажды, мужчина заявился к нам домой будучи сильно пьян. Время было позднее. И с порога потребовал чтобы я вернула ему шкатулку, которую не так давно он мне подарил. Она находилась у меня в спальне, куда я и была вынужденна подняться, чтобы забрать. Сегар увязался за мной. По пути сообщил, что собирается связать себя узами, какими я не поняла, с более податливой особой нежели я, а шкатулка ему нужна, дабы осчастливить подарком свою новую пассию. Мне, несомненно, надо было заставить его подождать в гостиной, но я была так рада избавиться от надоедливого кавалера, что об этом не подумала, — я перевела дыхание.