🕮 Читать книгу «Встать! Суд идет!» онлайн

— Разве мое мнение вас интересует? — я достаточно быстро взяла себя в руки и теперь была готова обороняться.

— Очень, — Адриан выглядел расстроенным не на шутку.

— Это вы говорите, чтобы утешить, а сами так не думаете, — продолжала гнуть свое.

— Виктория, я не могу влезть в вашу голову, так же как и вы в мою, потому поверьте мне на слово, — шеф царапал душу проникновенным тоном. — И я вам благодарен. Очень. Не ожидал. Честно.

— Чего? — я не поняла о чем речь. Однако ответить Аманирусу не дало появление Клавочки с подносом, уставленном чашками с дымящимся чаем, сахарницей и вазочкой с печеньем.

— Простите. Я немного задержалась. Представляете, у нас не оказалось воды, пришлось бежать в магазин. Но я быстро. Одна нога здесь, другая там, — залепетала Клавочка, с интересом поглядывая на меня. Я старательно отворачивалась, чтобы не было видно моего расстроенного лица. Надеюсь, что внешний вид сильно не пострадал от незапланированного всплеска эмоций.

— Клавочка, будьте добры поставить чашки в моем кабинете, мы с Викторией продолжим беседу в более комфортной обстановке, — шеф старательно пытался отвлечь внимание на себя.

Я же, понимая, что улизнуть от разговора все равно не удастся, бочком, словно тать, прошмыгнула в его кабинет и сделала вид, будто меня очень интересует картина на стене. Хотя на самом деле она была очень занимательной. Вышедшая из под кисти импрессиониста, полотно поражало многогранностью деталей, изображенных на ней. С разного расстояния она выглядела иначе. Вблизи, казалось, что на картине имелось только несметное количество разноцветных мазков, разной толщины и выпуклости, но стоило отойти подальше, как она наполнялась шумом, объемом, движением. Сразу же становились видны деревья, дома, люди, снующие по улице в разных направлениях, кареты, запряженные лошадями. Непередаваемое ощущение. Мастер, изготовивший подобный шедевр, был несомненно гениален.

— Это Жозе? — не удержалась, чтобы блеснуть эрудицией и придать правдоподобность своему поведению.

— Вы правы, — светским тоном, заядлого любителя искусства, произнес Адриан. — Нравится?

— Очень. Ранее я не видела ее у вас, — констатировала факт.

— Я только на днях приобрел на закрытом аукционе в Трисмане, — и гордость проскользнула в голосе шефа.

— Так это подлинник? — осенило меня. — А я думала, что обыкновенная репродукция.

— Обижаете, — Адриан стал рядом со мной, я краем глаза видела с какой любовью он взирает на вывешенное полотно. — Самый настоящий подлинник, настоящее не бывает. Могу даже показать экспертное заключение.

— Она же стоит бешеные деньги, — вырвалось у меня. А в мыслях представилась цифра с кучей нулей — ровно во столько могла быть оценена подобная картина.

— Клавочка, вы можете быть свободны на сегодня. Мы с Викторией еще немного задержимся. Слишком много вопросов накопилось. Прикройте дверь с той стороны и повесьте табличку «не беспокоить», — мужчина отдал распоряжение секретарю в приемной.

Рабочий день незаметно подошел к концу. А правило «не беспокоить по пустякам» шеф ввел с первого дня работы в конторе. Если на его двери висела такая табличка, то войти в святая святых — кабинет начальника, можно было только по неотложному случаю, граничащему с природной катастрофой, не иначе.

— Наконец, мы одни, — Адриан встал около стены, оперевшись плечом на нее. Теперь, при всем желании, изображать заинтересованность картиной мне стало достаточно сложно, поскольку сбоку буравил взгляд темных глаз.

— Зажарите и съедите? — не поворачивая головы поинтересовалась на всякий случай.

— Вы что имеете в виду? — у шефа недоумение было написано на лице.

— Ну. Меня. Зажарите и съедите. Я же свидетель. Следовательно — опасна. А от опасных свидетелей избавляются в первую очередь.

— Раз вы сами подняли эту тему, то меня интересует почему вы не сказали? — Адриан старался заглянуть мне в глаза, а я из умысла не поворачивалась к нему лицом полностью. Знаю, что это некрасиво, некультурно и вообще нехорошо, но я не решалась посмотреть на него. Мне так было проще разговаривать. С другой стороны выбивает из колеи собеседника, что тоже не плохо, а очень даже хорошо.

— Почему не сказала что? То что вы маг? Или то что нейтрализовали действие леванданума? Или то что у вас с Виргинием произошла стычка? Как я должна была себя вести? Скажите? Вы же меня не предупредили, вот я и действовала по обстоятельствам, — потом перевела дыхание и продолжила, развернувшись к начальнику. — А может быть мне следовало выдвинуть предположение, что вы один из тех кто в состоянии набросить магический мешок и длительное время держать его в неактивированном состоянии?

— А может быть вначале надо задаться вопросом, а могу ли я хладнокровно убить человека и на следующий день прийти на работу как ни в чем не бывало? Без угрызений совести. Без внутренних терзаний. Я похож на такого человека? Ведь вы достаточно хорошо можете разбираться в людях, так дайте мне оценку. Вы же адвокат, вам же это положено.

— Ой. Я вас умоляю. Вот только наедине не надо подобных высокопарных речей, оставьте их для работы с клиентами. Мы с вами прекрасно знаем, что существо, загнанное в угол, может сотворить все что угодно, в том числе и убить, не задумываясь. Про состояние аффекта я уже молчу. Одно может возникнуть у всех в критической ситуации. Похожи ли вы? Вам как ответить? Как адвокат или как человек?

— Хм. Вот даже как. Получается, что два ответа будут кардинально противоположны?

— Нет. Не очень. С большой долей вероятности адвокат скажет, что это не ваших рук дело, поскольку он обязан защищать ваши интересы…

— А что скажет женщина, сокрытая в вас?

— Я скажу, что верю вам в том, что вы его не убивали.

— Так я даже ничего не говорил еще, — Адриан напряженно смотрел на меня.