🕮 Читать книгу «Встать! Суд идет!» онлайн

— Смотреть там нечего. Наверное, вы спешите, я вас и так сильно задержала своим провожанием. Вы безусловно желаете оказаться у себя дома, так же как и я. Ой, а у меня еще столько работы. Столько работы.

— Хорошая у вас школа, Виктория, — непонятно к чему сказал Адриан.

— Да. Да. Университете, в котором я училась, считался одним из лучших.

Что поделаешь? Могу, если хочу, корчить из себя непробиваемую дуру.

— Я читал ваше резюме, — сухо пояснил мужчина. — Не смею задерживать. Спокойной ночи, — и Адриан чопорно поклонился, прощаясь. А потом развернулся на каблуках и ушел.

Свои «спокойной ночи» я договаривала спине мужчины. Неужели обиделся? Почему-то именно эта шальная мысль проскочила про между прочим.

Я же еще некоторое время стояла, опираясь о дверь, и смотрела ему вслед. В памяти впечатался силуэт, проступивший на фоне горящего в отдалении фонаря — этакий перевернутый треугольник. Что же за женщина его обидела? Ведь скорее всего именно по этой причине он так себя ведет со мной.

Вот что странно — меня должны были мучить угрызения совести по поводу того, что я наговорила Адриану, а этого не было. Не было — хоть тресни. Почему-то я была уверена, что завтра, когда я приду на работу, он даже словом не обмолвится о сегодняшнем вечере. Эх, надо было все же позвать мужика в гости. Чай не облезла бы. Ведь не просто так он ко мне напрашивался. Небось и ему одиноко дома.

А с чего это я взяла, что ему одиноко? Может его там кто-нибудь поджидает. Просто общественность об этом не знает, оттого и не сплетничают. Например, то, что он маг тоже никто не обмусоливает, но это же не значит обратное. И пусть сколько угодно Адриан убеждал меня в обратном, будто мне все показалось — не поверю. Глаза меня никогда не подводили, да и справку от психиатра имеется. Попробуй пройди ежегодную переподготовку без справки, враз из профессии вылетишь, если что обнаружат при лечебосвидетельствовании.

Время позднее — пора ложиться спать. Совершив обязательный ночной ритуал по приведению лица в естественное состояние, а тело, избавив от одежды, улеглась в родную постельку. Только она меня обнимает, да ласкает, только ей я могу доверить безоговорочно свое тело, только в ее руках я отдыхаю.

Сон сморил практически сразу же. И нет бы до самого утра понежиться в объятья Морфея без отвлечения на посторонние тем, нет же — на меня напали сновидения и все эротического характера, в которых обязательным участником был мой шеф. Приснится же такое? Кошмар.

Вначале, я якобы позвала его к себе на чашечку кофе, причем инициатором был не он. На моей маленькой кухне я, как водится в дешевых романах, опрокинула кофе ему на брюки, в связи с чем мужчине пришлось их снять. И пока помоечный агрегат приводил деталь гардероба в порядок, образец мужественности сидел в моем халате, на этой самой кухне и сверкал голыми коленками. Про икры я вообще молчу. Так и хотелось их потрогать руками, сказав: — А они настоящие?

Извращенка какая-то, нет чтобы смотреть на губы, глаза, скулы.

Я же смотрю на все в человеке и оцениваю все, отмечая — нравится или нет. А икры мне безусловно понравились. Я бы не отказалась взглянуть на ягодицы, но во сне до такого обнажения мы не дошли.

Потом брюки были приведены в нормальный вид и водружены на тело мужчины. Ах, жаль, я этого действа не видела — он спрятался в другой комнате. Поскольку дело было позднее (это в моем сне) я пошла провожать Адриана в коридор. Но так как в нем можно развернуться только мне и только без сумок, мы естественно застряли. Это, конечно, громко сказано, что застряли, однако когда делали рокировку то меня нечаянно так кинуло на шефа, а у него, похоже, тоже фарватер мелкий оказался и он решил обойти данный риф, одним словом мы оказались в объятьях друг друга. И нет чтобы извиниться и продолжить движение туда, куда шли. Он домой, а я в койку. Нет. Мы начали обниматься, как, голодные до ласки, подростки, будто в первый раз исследовали чужое тело. Незабываемые ощущения. Помимо всего прочего мы еще и целовались, но об этом я помню смутно. Может быть этого и не было вообще во сне, а я все сама придумала. А потом я проснулась на самом интересном месте.

И тут я задумалась — что это было? С какой радости мое подсознание выдает подобные кульбиты?

Глава 7

Всегда знала — от мужчин одни неприятности. И зачем вообще их создали? Размножались бы почкованием и все было бы прекрасно. Ни какой тебе головной боли, никаких загадок, ни душевных переживаний, ни внеплановой беременности… А вот об этом лучше не надо.

Так на чем я там остановилась? Ага. На мужчинах и проблемах с ними связанными. Моим мыслям вторила моя давняя клиентка, которая в очередной раз наступила на одни и те же грабли, вернее один и тот же тип мужчин. Интересно, и почему мне зачастую приходится выполнять роль жилетки и делать совсем не свою работу? У меня ведь даже нет психологического образования, а делать приходится работу психоаналитика.

Знала на что шла. Вот теперь и молчи в тряпочку. Да слушай, вникай и советуй. За это тебе деньги платят. И немалые по меркам нашего затрапезного городишки.

— Викусечка, — причитала клиентка. Терпеть не могу, когда мое имя коверкают, сокращают и всяческим образом извращают. Виктория — я. Виктория, а никак иначе. Лишь близкие имеют право на уменьшительно-ласкательное имя, а остальным это не стоит делать.

Но. Приходится терпеть и выслушивать. Терпеть и выслушивать. Надеюсь, что в этот раз обойдется без подробностей. Однако не обошлось.

— Викусечка, вы представляете он мне так и заявил, что желает чтобы я…желает чтобы я… Нет. Я даже не могу этого произнести, — клиентка пылала праведным гневом, а я держала лицо и пыталась не скривиться.

— Так не произносите, если не желаете, — может быть она все же передумает посвящать меня в подробности своей интимной жизни. Мне как-то не хочется быть третьим, тем, что со свечкой и в ногах. Но, кажется, меня никто не будет спрашивать, а насильно, за волосы заставят все это слышать и слушать.

— Как же. Как же. Такое не должно остаться безнаказанным. Он мне заявил, что я должна уметь брать у него…этот. Ну, вы понимаете о чем я, — фраза сопровождалась выражением лица, которое самостоятельно может ввести в гомерический смех, а уж вкупе со словами это вообще убойный дуэт. Нельзя. Нельзя смеяться. Ни в коем случае. Думай, думай о хорошем.

— Несомненно, — поддакнула, дабы показать свою заинтересованность рассказом.

— А еще… еще он желал меня…не туда куда можно честной женщине. Вы меня понимаете, — пытка продолжалась. Если мне сейчас поведает как, когда, и в каких позах желал ее очередной кавалер и с чем она была категорически не согласна, то для меня самой можно будет вызывать неотложку. — Я ему что? Проститутка? Я честная женщина и со мной надо бережно обращаться, а не как с уличной девкой. Нет, вы представляете, он хотел… — и понеслось по новому кругу.

Я далеко не пуританских взглядов на жизнь и допускаю, что большинству мужчин нравится первое, а многим и второе, так же как и женщинам, но зачем об этом рассказывать практически постороннему человеку, да еще со всеми анатомическими подробностями? Ну не нравится вам — не делайте этого или поменяйте партнера, если тошно от одного подобного предложения, или попытайтесь понять интересы другого, ежели он для вас важен и найти компромисс, но не выносите это на всеобщее обсуждение. Поскольку я больше чем уверена, эту историю она рассказывала не только мне, но и всем своим подругам и знакомым, только в нашей конторе клиентка успела поделиться с моей секретаршей. Вот теперь будет девочкам повод для разговоров не на один час.

Все закончилось до банального просто — клиентка желала развестись. И к чему было городить весь этот огород спрашивается? Неужели нельзя просто сказать — не хочу его больше видеть, оформите за меня все документы. Разве бы я ей отказала? Да, ни за что. Но в довесок должна была выслушать всю подноготную их постельных перипетий с подробностями.

— Викусечка, — меня аж передернуло. — А можно сделать так чтобы он об этом не узнал?