Я растерянно смотрю на бабулю.
— Подожди! Она не моя мать?! — рвется из груди вскрик.
Бабуля вздыхает. Прячет взгляд.
— Что-то я много лишнего болтать стала, — бормочет она с досадой. — Мой язык -мой враг. Прости, Лёвушка. Это все вино.
Поднимается из-за стола суетливо, желая сбежать, но я ловко преграждаю ей путь.
— Так, стоп! А моя родная мать где?
— Мне почем знать? — смешно выкатывает глаза бабуля София. — Говорю же тебе: вертихвостка ещё та была! Разве хорошая мать бросит младенца?
Я с шумом плюхаюсь в плетеное кресло. На гриле почти истлели два болгарских перца, валит дым, но я этого не замечаю.
Бабуля снова маячит перед глазами. Подходит ко мне вплотную и машет у меня перед лицом какой-то папкой.
— В общем, как бы там ни было, Лёвушка, а наследник у моего дома один, и это ты, — уверенно произносит она. — Тебе я его и отпишу, как бы отец и мать не корячились вокруг меня, пытаясь обманом его выудить. Хотели меня в недееспособные записать, да только кукиш им! Ни отец твой, ни мать, ни Степка не получат ни метра из этого дома, все только твое будет, так я вчера нотариусу и сказала. Я же, пока эти артисты выясняли отношения, успела к нотариусу съездить и дарственную на тебя оформила. Пусть теперь хоть десять комиссий в медцентрах созывают, чтобы меня дурочкой признать, не выйдет у них ничего с домом! Запомни: хозяин у дома один, и это ты. А с невестой своей помирись и в дом этот ее приведи. Потому что настоящая у тебя она одна была: Тася. Та не предаст, я точно знаю.
— Ася, — поправляю бабушку на автомате.
Она улыбается, похлопывает меня по крепкому плечу.
— Ася, да. Прости, Лёвушка, возраст у меня уже не тот, путаю все по мелочи. — Она кладет передо мной папку и хитро улыбается.
— Только взамен моего подарка хочу у тебя кое-что попросить.
Я непонимающе смотрю на нее. У меня в голове уже все смешалось: неприглядная правда, странная папка с подарком внутри.
— Хочу, Лев, на твоей свадьбе погулять, так что не тяни, пожалуйста.
Бабушка похлопывает меня по плечу и уходит с террасы, а я таращусь на документ в папке. Там и вправду дарственная, с подписями и печатью!
— Эй! У вас там что, пожар?! — слышится незнакомый голос за высоким забором.
— Твою ж мать! — Вскакиваю как ужаленный и стаскиваю с охваченного пламенем гриля остатки сгоревшего обеда. Пытаюсь затоптать пламя, но выходит плохо.
Из кухни выдвигается бабушка с полной кастрюлей воды.
Всплеск воды — и маленький пожар потушен.
— Эх, молодежь! — с укором произносит она.
Остатки пожара мы убираем быстро.
В следующие полчаса я успеваю отмыться от дыма и привести себя в порядок. При параде выдвигаюсь из дома.
— А ты куда, Лёва? — с любопытством приспускает на нос сидящая на диване в просторном холле на диване бабушка София.
Оборачиваюсь, отрываю взгляд от экрана мобильного, где отслеживаю такси.
— За кольцом, — подмигиваю ей. — А потом отвезу Асю к морю и сделаю ей предложение по всем правилам. Готовься, бабуля: вернемся с Асей уже обрученными и в августе сыграем свадьбу.
Она расплывается в улыбке.
— Вот и хорошо! У меня есть такое платье! М-м-м-м! А ведь август — чудесное время для свадьбы.
Почему-то в душе я с ней согласен. Август — волшебное время для нашей с Асей свадьбы. И пусть только попробует мне отказать в этот раз!