Решительно киваю. Смотрю ему в глаза.
— А какой смысл прятаться, если преступник знает, где я нахожусь?
— Никакого… — Он притягивает меня к себе. Его губы так близко, а жаркое дыхание обжигает шею. Осторожный вдох, и его глаза темнеют.
Несколько мгновений мы молчим, только неотрывно смотрим друг другу в глаза. Он мягко убирает с моего лица непослушную карамельную прядь.
— Хочу, чтобы ты знала: ничего не изменилось, — шепчет он чуть хрипло. — Мое сердце по-прежнему принадлежит только тебе одной. Эти пять лет ничего не изменили. Скорее, укрепили.
Ключников медленно склоняется ко мне, и я чувствую, как сердце готово выпрыгнуть из груди от волнения. Его губы накрывают мои нежным поцелуем. Я прикрываю глаза и чувствую тепло его губ на моих губах. От поцелуя под кожей разливается жар.
Его крепкие руки все сильнее притягивают меня к себе, и от этого мне бесконечно хорошо. Я прижимаюсь к его сильной груди и таю от внезапно пробудившихся чувств. Его язык настойчиво скользит мне в рот. Поцелуй становится уверенным, и я каждой клеточкой своего тела чувствую, что он мой, только мой…
Но вот он осторожно отпускает меня, как будто боится спугнуть. Я всё ещё в его объятиях, готовое выпрыгнуть из груди сердце учащённо бьётся, кровь стучит в висках.
Ключников с нежностью смотрит на меня.
— Почему-то мне снова хочется писать тебе стихи, — произносит он с улыбкой и осторожно касается пальцами моей щеки. — Глупо, да?
— Не глупо. Я храню ту тетрадку, — признаюсь тихонько и чувствую, как щеки вспыхивают румянцем.
С губ Ключникова срывается смешок.
— Правда? — недоверчиво переспрашивает он.
Я киваю. Тоже улыбаюсь.
В его глазах — нежность.
Он внезапно обхватывает мое лицо ладонями и касается губами моих губ. Мое тело реагирует на его новый поцелуй ворохом волшебных мурашек по коже. Он целует меня снова и снова, не давая перевести дыхание, и мне кажется, что у меня выросли крылья. Все мое тело тянется к нему, желая окончательно утонуть в его голубых глазах и крепких объятиях.
Громкий стук в дверь номера отеля заставляет нас вздрогнуть и отпрянуть друг от друга.
— Извини. — Ключников неловко усмехается, касается ладонью моей щеки и идет к двери.
Я стою у дивана и чувствую, как от его поцелуя у меня подгибаются колени. В голове хаос. По всему телу волнами разливается наслаждение. Терпкое и сладкое, оно напрочь лишает меня способности мыслить. «Есть ли в мире место для Левы и Аси?» — проносится в голове отчаянная надежда.
На пороге стоит майор Кушаков.
— Добрый вечер! Готовы? — Он с интересом смотрит на нас. Кажется, он догадался, что мы целовались. Мне неловко, и я прячу взгляд.
Майор принарядился: он в добротном сером костюме из легкой ткани, оттеняющем цвет глаз. Правда, галстука нет, и верхние пуговицы на белой рубашке небрежно расстегнуты. Но это придает ему особый шарм. Он выше прокурора и шире в плечах. А ещё он жгучий брюнет.
«О Боже, какой мужчина!» — мелькает в моей голове фраза из песни.
«Где же ты, Катя?!» — досадую мысленно и едва удерживаюсь, чтобы не сделать фото телефоном и не послать подруге.
Ключников поворачивается ко мне.
— Ася, Глеб Андреевич пойдет на приём с нами, — сообщает он.
Я робко киваю. С нами так с нами. Он, конечно, душный, этот майор, но с ним спокойнее.
У входа в отель нас ждет служебная машина — сверкающий чёрный «Мерседес» с просторным салоном. Все это маскировка, чтобы не выделяться среди остальной приглашенной публики. За рулем не просто водитель, а опытный оперативный сотрудник, готовый отразить любое нападение.
Кушаков садится вперед, к водителю, а Лев пропускает меня на заднее сиденье и устраивается рядом со мной.
«Его зовут Глеб», —украдкой отправляю сообщение Кате, когда машина трогается с места.