Хотелось знать размер долга, в случае чего, ведь теперь спрашивать будут с меня, как с хозяйки земель.
— Тридцать тысяч крон, — ответил мистер Хантер. — Сыр у нас лучший в округе, элитный, очень дорогой, по господским домам мгновенно расходится. Ещё тридцать тысяч должны выплатить, когда сыр на ярмарку заказчикам доставим. Если у вас, леди Кейтлин, тот же дар, что у вашей матушки, то вы поможете сыру правильно вызреть даже в сырости, правда?
28
— Я сделаю всё, что в моих силах, — проговорила я.
Так, мне нужно поговорить с Драконом! Немедленно! Пора людей спасать!
— Утром отправимся смотреть погреб, а сейчас, простите, я вынуждена откланяться, — сказала я. — Ужин просто волшебный, спасибо большое, Люсилла! Сколько я должна? — я потянулась в карман.
— Да что вы, леди Кейтлин! Нисколько! — воскликнула женщина. — И на ночь тут оставайтесь, наверху есть комната, маленькая конечно, но зато сухо.
— Благодарю за заботу, но я лучше пойду.
А то боюсь, маленькая таверна на выдержит призыва фамильяра: он тут всё попросту разломает.
— Лучше бы вам утром туда, — покрутила головой Люсилла. — За домом, конечно, всё это время приглядывала ваша троюродная тётушка Марта, но усадьбе требуется внушительный ремонт, поранитесь ещё.
— Ничего страшного, дом меня заждался, — проговорила я, выбравшись из-за стола, и всё же положила на стойку пару купюр за ужин.
— Я подкину вас! — поднялся вслед за мной мистер Хантер. — А то вы там не пройдёте, по болоту-то!
Сыродел взял фонарь и подхватил мой чемодан. Мы вышли за порог, пройдя к маленькой открытой колясочке с большими колёсами, стоявшей за домом и запряжённой коренастой запряжённой пони.
— Какая хорошенькая, — я погладила маленькую лошадку, и она уткнула мне мордочку в ладони.
— Постойте, леди Кейтлин! — Люсилла выбежала с холщовым мешком и протянула мне в руки: — Это булочки и компотик, покушаете перед сном, а то вы худенькая такая, вам нужно больше кушать. Доброй ночи, любимая наша баронесса!
— Доброй ночи, леди Кейтлин! — во двор таверны вывалили все, кто там был, дети замахали ручками нашей отъезжающей коляске.
— Пока-пока! — помахала я в ответ, ласково улыбаясь.
На лицо брызнула пара капель — кажется, снова назревал дождь, и я зябко закуталась в плащ. Но мистер Хантер передал мне в руки тёплый фонарь, я плотнее прижала к груди пахнущий вкусной выпечкой мешок и почувствовала себя безмерно счастливой, представляя, как через несколько минут войду в свой родной дом.
Приятное чувство длилось недолго. Ровно до того, как колёса соскользнули с твёрдой дорожки во что-то жидкое, и вместо мерного поскрипывания раздалось хлюпание и булькание, и всё вокруг закачалось.
— Ой! — воскликнула я.
— Не пугайтесь, дороги у нас такие.
Сыродел никак не удивился, а я наклонилась с фонарём поглядеть, что там происходит под колёсами, и увидела одну сплошную грязь, серебрившуюся в свете луны, из которой торчали мшистые кочки.
— Вы не бойтесь, тут главное знать дорогу, тогда не увязнешь, я каждый день тут езжу, — проговорил мистер Хантер.
На свет фонаря начало слетаться комарьё, и нашу поездку впридачу к бульканью стало сопровождать гулкое жужжание.
Отмахиваясь от назойливых насекомых, я мечтала только о возвращении своего дара — бытовой маг с мелкими комарами легко бы управился. Почву осушить, наверное, тоже я смогла бы — нужно больше заклинаний изучить по теме земледелия. Да, будь у меня моя магия, я бы быстро тут порядок навела!
Мы остановились перед покосившимися деревянными воротами, с которых давно слезла краска.
— Вот и ваша усадьба, — мужчина спрыгнул в грязюку и пошёл открывать створ ворот.
В темноте я не видела ничего, кроме окружающего нас болота, и с ужасом осознавала, что ждёт меня впереди. Неужели ни сада нет, который я помнила, ни качелей, пруда с лебедями? Всё — одна сплошная грязная лужа?
Сыродел забрался обратно в коляску, и мы поехали дальше, и вскоре я увидела угловатую чёрную тень, возвышающуюся на фоне тёмно-синего неба. Мой дом.
— Вот и приехали, — проговорил мистер Хантер. — Одну минуту, зажгу вам на крыльце фонари.