— Вильям, я уже простила тебя! — воскликнула я. — Я простила тебя! Я так тебя люблю! Молю Создателя, чтобы всё обошлось! Вильям!!! Я простила, слышишь?
Я услышала глубокий вздох облегчения. Как будто для с плеч герцога упала каменная глыба.
— Вильям, время… — раздался чужой суровый голос в артефакте.
— Мне пора, Кейт, — сказал муж. — Я должен был это услышать, спасибо. Береги себя. Всё, пока.
Артефакт мгновенно погас, и я не успела попрощаться. Жаль! Как жаль, что не успела!
Ночью я не смогла уснуть, крутилась, умирая от тоски, и чуть начало светать, спустила ноги с кровати. Леди Элеонора ночью несколько раз утешала меня, а сейчас спала на другом конце постели. Я не хотела её дальше тревожить, ведь ей скоро нужно было ехать в институт на занятия, и тихо спустилась в кухню.
На удивление тётя Марта и Люсилла уже не спали и варили кофе.
Налив бодрящий напиток в кружки, мы с женщинами вышли на крыльцо и сели за столик, стоящий под навесом. Завернулись в пледы. Вокруг стелился предрассветный туман, который вызывал гнетущее ощущение. Холодно, сыро. Мой муж за решёткой, я одна и ничего не могу поделать.
— Как вы, леди Кейтлин? — проговорила Люсилла, дружески погладив меня по плечу.
— Стараюсь держаться, спасибо, — кивнула я.
— Мы все молимся за лорда ван Дрейка, он столько сделал хорошего для баронства, — проговорила тётя Марта.
— Да, разоблачил лорда Вилертона, — подхватила Люсилла. — Построил дороги. И для страны был великий деятель! Открывал бесплатные школы и больницы. Только бы его поскорее освободили, ведь это какое-то недоразумение!
У меня зачесались руки. Хотелось что-то делать, чтобы спасти ситуацию, но я чувствовала себя совершенно бессильной!
Рамка и часы…
Ведь Вильям в тюрьме из-за этих предметов. А что, если их украсть? Нет предметов, нет дела.
— Пора будить мужчин на сыроварню, — проговорила Люсилла, вглядываясь в светлеющее на горизонте небо. — Какая бы беда не случилось, а работать нужно.
— Верно, — кивнула я. — Будите, скоро поедем.
— А мне пора леди Элеоноре завтрак готовить, — добавила тётя Марта, поднимаясь следом за Люсиллой. — Не хочу, чтобы такая видная леди уезжала от нас голодная. Кейтлин, ты будешь кашу?
— Нет, что-то совсем есть не хочется, — проговорила я.
— Либо кашу, либо яйца, выбирай, голодная ты тоже из дома не отлучишься, — строго проговорила тётя.
— Ладно, я буду яйца. Спасибо, тётушка.
Тётя Марта обняла меня за плечи и поцеловала в макушку:
— Всё образумится, девочка моя. Ты очень сильная девочка, мы тебя очень любим.
Женщины ушли в дом. И я, оставшись на крыльце одна, позвала негромко:
— Ёжик, приди скорее! У меня есть к тебе очень важное дело!
Фамильяр появился через несколько минут, и снова у него на руках был ежонок.
— Дорогая Кейтлин! — проговорил Ёжик, опуская на пол малыша. — Звали меня? Что я могу для вас сделать?.. Эй, куда побежал, стой! Не бойся, это же леди Кейтлин! — Маленький ежонок бросился по ступеням в сад, а мой Ёж за ним следом.
Я отправилась за ними и догнала только у старой яблони. Ёж посадил своего малыша на мои детские качели, и тот затаив дыхание, глазел по сторонам, ловя ветер.
— Извини, что снова отвлекаю от семьи, — проговорила я Ежу.
— Я же ваш фамильяр, отвлекайте, сколько вздумается!