— На что мне твой бизнес? Я не смыслю в нём ничего. Делить я его с тобой не собираюсь
— А я не собираюсь брать на себя роль облагодетельствованного подачкой, — внезапно заявил Влад. — Ты будешь получать от него часть доходов. Не нужно строить из себя благородную жертвовательницу.
И пока я гадала, что ответить на этот выпад, он продолжил.
— Квартиру можешь оставить себе. Я… у меня пока нет планов возвращаться в город.
И вот тут на меня по-настоящему накатило.
Боже мой, всё ведь ясно как день. Совершенно понятно, откуда подобная неслыханная щедрость. Он словно от совести своей откупался. Вот тебе и доходы от бизнеса, вот тебе и квартира, только давай забудем, как по-свински я с тобой обошёлся. Ведь я променял тебя, удобный заменитель, на вожделенный оригинал, с которым теперь и останусь жить припеваючи в том пасторальном коттеджном посёлке.
Я сцепила зубы до ломоты и зажмурилась, пережидая нахлынувшее на меня понимание.
Даже представить себе не могла, что он ещё мог причинить мне какую-то боль, ведь я столько её перенесла. Столько её выплакала из себя длинными, страшными, одинокими ночами…
А тут вдруг выяснилось, что ничего ещё и не пережито. Что внутри меня до сих пор зияет громадная рваная рана. Которая и болит по-прежнему. И по-прежнему кровоточит.
— Ждёшь... благодарностей? — просипела я, вовремя вспомнив, что звонок, к сожалению, на его предложении не оборвался.
— Нет, Маша, — с какой-то непонятной мне грустью выговорил муж. — Никакой благодарности я от тебя не ждал и не жду. Просто считают, что так будет по справедливости.
И я снова зажмурилась. Его слова лишь подтверждали мои предыдущие мысли. Совесть свою пытается усыпить, успокоить.
Даже странно, что она до сих пор его мучает.
И мне, как ни позорно было в этом признаться, захотелось его уколоть, укусить, поцарапать. Сказать что-то такое, что принесло бы мне хоть толику вожделенного облегчения. Что-то, что подарило бы мне хотя бы надежду, мол, тебе обязательно полегчает. Пусть и не скоро, пусть и не сейчас.
— Ну и кто из нас в благородство играется?
— Маша, я не собирался…
— Я поняла. Не волнуйся, я не буду страдать ложной скромностью и отпихиваться от твоих богатых подарков. Я действительно на мели. И мне действительно нужны деньги, а работы у меня по-прежнему нет. Какая дурочка откажется получать пассивный доход?
Без пяти минут бывший муж промолчал, хотя мне по его молчанию чудилось, ему было что на это сказать.
— Тогда… мы можем назначить встречу?
— Конечно.
— Когда-нибудь на следующей неделе?
Он говорил как-то не слишком уверенно для того Влада, которого я знала. Настороженно, словно ступал по очень тонкому льду.
— На следующей неделе… — зачем-то протянула я, впадая в насквозь фальшивую задумчивость. — Во вторник у меня личная встреча. В среду… возможно, тоже. Четверг свободен.
Я ушам своим не поверила, но мой корявый крючок его зацепил.
— Личная встреча? — послышалось настороженное из динамика. — В каком смысле личная?
— Что? — притворилась я удивлённой.
И облилась холодным потом от отвращения к собственной глупости. Зачем я это сказала? Зачем?!
— Я спросил, в каком смысле личная встреча?
— А каким образом тебя это может касаться? — отрезала я. — Ты мне не ответил, тебе подходит четверг или… как? В пятницу я пока тоже свободна.
Влад какое-то время молчал, и мне уже показалось, что какие-то неполадки возникли со связью.