Точнее, сразу, как найдут и обезвредят мою «страховку».
— Я не знаю, кто напал, — безжизненным тоном ответил я на вопрос Патриарха. — И выживших нет. Ни среди родичей, ни среди слуг, ни среди гвардейцев. Они перебили всех.
Я смотрел в стену за спиной Патриарха и сжимал кулаки до побелевших костяшек.
Строго говоря, мне все эти люди были никем. Я очнулся в теле мальчишки уже после окончания боя. Мне досталась его память, но это были скорее просто знания и легкие отголоски эмоций, как после просмотра фильма.
Однако настоящий Виктор Дамар, если бы он выжил, потерял бы всю семью в один день, и я не мог не показать эмоций. Вселенца прикончат еще быстрее, чем покалеченного гения клана.
— Как же ты выжил? — участливо спросил Патриарх.
— Случайно, — все так же глядя пустым взглядом в стену, ответил я. — Меня по голове ударили, крови было много. Наверное, решили, что я мертв. А когда я очнулся, уже никого не было… Живых не было.
Я резко выдохнул, сжал зубы и отвел взгляд.
Патриарх клана тяжело вздохнул.
— Виктор, я соболезную твоему горю, — тихо сказал он. — И, чтобы бы ты ни думал, клан не убивал твоих родных.
Я молча кивнул, так и не подняв взгляда на Патриарха.
На какое-то время в кабинете установилась тишина. Я все так же сжимал кулаки, вроде как пытаясь совладать с собой, а Патриарх, видимо, просто давал мне на это время.
— Виктор, ты уверен, что хочешь выйти из клана? — наконец, спросил он.
— Уверен, — решительно кивнул я и прямо встретил взгляд Патриарха. — Я хочу начать все с начала. И хочу сам решать, как мне жить.
— Тогда давай попробуем договориться, — усмехнулся Патриарх. — Ты же понимаешь, что все имеет свою цену?
— Разумеется, — склонил голову я и приготовился слушать.
Дверь дежурки открылась, внутрь вошел высокий смуглый мужчина в черной форме, которая напоминала военную. Из оружия у него с собой был только пистолет в набедренной кобуре, но надетая поверх бронежилета разгрузка была забита битком. Боец окинул беглым взглядом помещение.
На месте дежурного, лицом к монитору, сидел седой коротко стриженный мужчина лет сорока в классическом сером костюме. Характерный недоверчивый прищур и пронизывающий взгляд выдавали в нем опытного сотрудника службы безопасности.
Больше никого в помещении не было.
— Нурлан? — окликнул его вошедший.
— Иди сюда, Адам, — не оборачиваясь, потребовал безопасник. — Смотри.
Боец подошел и встал за плечом у безопасника. Его взгляд устремился на экран.
На экране был закольцован трехсекундный эпизод. Сначала открылась пешеходная калитка в больших парадных воротах, затем показался вошедший в нее юноша. Он сделал пару шагов вперед, вышел из тени калитки, и его лицо стало отчетливо видно под лучами солнца.
— Этого не может быть! — воскликнул боец.
Он впился взглядом в монитор, вновь и вновь вглядываясь в мальчишку. Светлые волосы, серые глаза, простой летний костюм светло-бежевого цвета с белой рубашкой, мягкие белые туфли, уверенная пружинистая походка.
На лбу мальчика был широкий телесного цвета пластырь, идущий практически по линии волос. Единственная деталь, привлекающая внимание, и одновременно ответ на вопрос, как он выжил.
Боец смотрел на мальчишку и не верил.
— Вот как? — неожиданно резко развернулся к нему безопасник. — Я тоже так подумал, когда увидел его. Не ты ли, Адам, не далее как вчера докладывал мне, что род Дамар мертв в полном составе?
Боец отпрянул от разъяренного безопасника и решительно мотнул головой.
— Нурлан, он был мертв, — твердо сказал он. — У него пульса не было, я лично его проверял!