🕮 Читать книгу «Не буду второй» онлайн

— Я надеюсь найти работу с проживанием. Если повезет, я сюда больше не вернусь, — излишне радостно.

— В богатый дом, что ли, хочешь устроиться? Там таких не берут, им подавай только с рекомендациями, — корчит симпатичное личико. Знала бы ты, Ева, что я сама когда-то жила в таком доме, а моя мама нанимала прислугу только с отличными рекомендациями.

— Ну, а вдруг повезет? — сдерживая слёзы. Знала бы Ева, какую работу мне предстоит выполнять….

— Тогда желаю удачи, если это то, чего ты действительно хочешь, — улыбнувшись вполне искренне.

— Угу, — улыбаюсь в ответ, а сама пытаюсь сморгнуть слезы, застывшие в глазах. Этого я как раз-таки не хочу, но выбора мне не оставили. Ева думает, что я странная, мы только вчера познакомились, а я прощаюсь, лью слезы. Пусть лучше думает, что я сентиментальная и ранимая.

Покидая здание центра, больше ни с кем не прощаюсь, хотя чувствую на себе чужие взгляды. Дохожу до ворот, следом за мной стягиваются люди Караева. Один из охранников подходит к черному внедорожнику, открывает заднюю дверь. Сесть приходится рядом с Караевым, жмусь к двери, чтобы сохранить между нами расстояние.

— Поехали, — отдает он приказ, а я слышу в этом слове свой приговор….

Глава 8

Самира

Мы долгое время едем в полной тишине. Откинув голову на подголовник, Караев сидит с закрытыми глазами. То ли хочет дать отдохнуть глазам, то ли не хочет смотреть на меня. С моей стороны нет претензий, я буду только рада, если он не станет обращать на меня внимания. Мне нехорошо от одного его присутствия. Он своей энергетикой просто крошит мою нервную систему.

Я до сих пор не знаю, куда меня везут. Не знаю, что со мной будут делать. Стараюсь не думать о своей участи, но мой мозг подбрасывает картинки предстоящего ужаса. Я точно не страдаю нехваткой воображения.

— В офис, Ислам Тахирович? — спрашивает водитель. Прежде чем задать вопрос, он несколько раз посмотрел в зеркало заднего вида, убедился, что босс не спит.

— Домой, — выпрямляясь на сиденье. Повернув запястье, взглянул на часы.

«Домой?!»

Для меня дом — там, где живет семья. Пусть в его случае это всего лишь жена. Я не готова с ней встречаться. Я не хочу!

Мы будем жить под одной крышей? Он из ее постели будет приходить в мою, делать мне ребенка и возвращаться на супружеское ложе? Меня начинает тошнить от подобной перспективы. Это отвратительно!

Его жена согласна терпеть любовницу в своем доме? Согласна, чтобы он ночами приходил ко мне? Сжимая колени и руки, пытаюсь сдержать дрожь. Я ожидала, что он вернет меня родне, ну или отвезет в отдельную квартиру, где будет наказывать за побег, но домой…

Мы останавливаемся на светофоре, я хватаюсь за ручки двери, но, прежде чем успеваю ее дернуть, жесткие пальцы смыкаются на моем тонком запястье.

В попытке вырвать руку причиняю себе боль. Ислам, не напрягаясь, продолжает меня удерживать. Он даже не смотрит в мою сторону, дышит ровно и спокойно, будто ничего не происходит. Ловлю на себе взгляд водителя, он явно заметил мои трепыхания. Становится ли мне неудобно? Нет!

— Зачем я тебе? — с вызовом, когда машина трогается и едет дальше.

— Рот закрой, — таким тоном, что я забываю не только все претензии, но и как дышать. В этих коротких словах звучит предупреждение. — Выскажешься, когда останемся наедине, — спустя минуту добавляет спокойно.

От страха забыла все, чему меня учили? Разве женщина может выговаривать свои недовольства мужчине при свидетелях?

Если мне разрешено говорить с ним наедине, то я знаю, что сказать!

Не удивляюсь, когда мы въезжаем на огромную территорию с подъездной аллеей, красивым парком, фонтаном, несколькими домами для различных нужд и огромным особняком, который раза в три больше нашего. Машины с охраной остаются за воротами.

— Выйди, — командует Караев водителю. Он не успевает договорить слово, а тот, открыв дверь, тут же выходит. — Выскажись! — командует, развернувшись ко мне лицом. Так неожиданно, что я забываю всё, что собиралась сказать.

— Зачем тебе порченая наложница? — быстро ориентируюсь и выплевываю придуманную ложь. — Я могу быть беременна не твоим ребенком, — добавляю для убедительности, хотя знаю, что за такое он отдаст меня братьям, которые и разбираться не станут, солгала я или нет.

Он резко хватает меня за лицо, дергает наверх до хруста в шее, вынуждает смотреть ему в глаза.

— У меня будет время и возможность убедиться, говоришь ты правду или лжешь, — с насмешкой. — Или нам прямо сейчас стоит съездить в клинику? — выгнув бровь.

Он не поверил! Но если захочет убедиться…

— Я считываю страх в твоих глазах, — ухмылка становится шире. — Значит, в клинику мы не едем, — отпускает мое лицо. — Выходи, идем в дом. Ты не заслужила моего доверия, поэтому будешь жить здесь под моим личным присмотром.