— Нам захотелось перемен. В чем твоя проблема, ты что-то скрываешь? — Спросила я, заметив, что он чуть ли не подпрыгивает на месте.
И тут меня осенило. Стремление избавиться от Кейна, его нервозность, возбуждение — мой брат принимал наркотики. Вот почему он прятался в задних коридорах бара, разговаривая с кем-то, с кем я никогда раньше его не видела. Вот почему он повел себя так странно, как только увидел меня.
— Что происходит, Рубен? Кто вообще этот парень?
— Ничего, — огрызнулся он и почесал свой бицепс. — Просто знакомый, перестань меня допрашивать.
Он развернулся и начал уходить, прижимая руку к затылку.
— Рубен, — позвала я. — Все в порядке?
Мое сердце заколотилось, когда я подумала о том, что он был связан с наркотиками. Это было на него не похоже, он редко напивался, никогда не курил и, насколько я знала, даже ни разу не прогуливал школу, в отличие от остальных из нас. Он был хорошим ребенком для родителей, если не считать его жалкого поведения.
— Да, Уиллоу, а теперь отвали и оставь меня в покое.
Затем он ушел, а я осталась, чувствуя себя больной от беспокойства о том, должна ли сказать своим родителям, что их младший ребенок попал в беду.
Глава 17
Переходите сразу к делу, приподнимите свой топ и прижмитесь ложбинкой к его спине — не рекомендуется делать это с незнакомыми людьми во время поездки в общественном транспорте.
Чарли
Войдя в дом, я удивился тишине. Был вечер пятницы, у Джонни обычно играла музыка, когда он готовился к вечеринке со своими друзьями, но сейчас не было слышно ни звука. Возможно, он ушел пораньше, как иногда делал.
— Джонни, ты дома?
Никто не ответил, но мне показалось, что я услышал глухой стук. Я затаил дыхание и снова прислушался, но ничего не услышал. Я бросил куртку на кресло и с облегчением увидел, что здесь довольно прибрано, ни одежды, ни косметики Терезы нигде не валялось, так что, возможно, Джонни действительно поговорил с ней.
Я пошел на кухню, чтобы посмотреть, что можно приготовить на ужин, и взглянул на часы. Было еще только половина седьмого, значит, он ушел очень рано, что меня обеспокоило, потому что это означало, что он много выпьет, а утром у него было плавание. Я не хотел везти его на машине, когда у него было похмелье и его, возможно, будет тошнить.
Порывшись в морозилке, я нашел лазанью, которую можно разогреть в микроволновке и решил, что этого вполне достаточно. У меня не было ни сил, ни желания готовить что-нибудь более аппетитное.
Я разорвал коробку и уже собирался выбросить ее в мусорное ведро, когда услышал тот же глухой стук, что и несколько минут назад, и теперь, когда я был на кухне, я слышал, что он доносится из-за другой стороны стены — из спальни Джонни.
Я отбросил лазанью в сторону, побежал в комнату Джонни и толкнул дверь.
— Джонни? — Я не мог его видеть, но как раз перед тем, как мой взгляд опустился на пол, я услышал, как он застонал. — Черт возьми, ты в порядке?
Я бросился к своему брату, который лежал на полу лицом вниз, ноги его были вывернуты под странным углом, брюки спущены до лодыжек.
— Как думаешь, ты что-нибудь сломал? — Спросил я, осматривая его тело.
— Откуда, черт возьми, мне знать? — тихо простонал он. — Я почти ничего не чувствую…
— Черт. — Я встал на колени и опустил голову, так что она оказалась совсем рядом с головой Джонни, лежащего на полу. — Хорошо, где-нибудь сейчас болит?
— Нет, — простонал он. — За исключением того, что я, возможно, сломал нос. Я упал лицом.
— Что, черт возьми, ты делал? — Спросил я и достал телефон из заднего кармана.
— Натягивал брюки или, по крайней мере, пытался это сделать.
— Где Тереза?
Я набрал номер службы экстренной помощи, мысленно проклиная и ненавидя свою мать. Она знала, что должна была оставаться дома в пятницу, пока либо я не вернусь домой, либо Джонни не уйдет. Джонни заканчивал работу в обеденный перерыв, и его напарник подвозил его домой, в то время как я часто работал допоздна в ночь перед выходными, особенно если одна из групп не заканчивала запись своих треков — боссы разрешали группам оставаться в студии до пятничного вечера без дополнительной оплаты и времени. Многие музыканты подхватили их идею. Это означало, что Тереза должна была быть дома и присматривать за своим чертовым сыном.
— Ее не было дома весь день, — выдавил Джонни. — Черт, кажется, я определенно сломал нос. Что, если это испортит мою внешность?