— Чарли, — прошептала она и положила теплую ладонь мне на плечо. — Это не… Я просто… я…
— Уиллоу, все в порядке, — сказал я, опустив глаза и слегка улыбнувшись ей. — Я понимаю. Это было не очень для тебя, а я думал только о себе. Это было так чертовски хорошо, и я увлекся.
— И это нормально, правда. Это не всегда будет хорошо, не так ли?
Снова прозвучало это «хорошо».
— В этом-то и проблема, не так ли, Уиллоу? — выпалил я, поднявшись с кровати. — Между нами никогда не было ничего хорошего, да?
Она ахнула и повернулась на кровати лицом ко мне, когда я потянулся за своими боксерами.
— Секс по телефону, который у нас был, казался просто невероятным, — воскликнула она и опустила ноги на пол, сдвинув колени вместе, как будто в этот момент я хотел взглянуть на ее киску!
Мои глаза расширились, и я замер с трусами на полпути к бедрам.
— Секс по телефону, — повторил я, натянув боксеры до конца. — Не в машине, не у меня дома на диване?
— Ну, не совсем, — удивленно ответила она. — Вряд ли они были эпичными? Я имею в виду, что там была отрубленная голова и сломанный член, которые все испортили.
Фух, по крайней мере, она не упомянула о преждевременной эякуляции в нашу первую ночь. Хотя она была права, лучший секс, который у нас был, был тогда, когда мы даже не находились в одном чертовом доме, не говоря уже о комнате.
— И тот единственный раз, когда нам действительно удалось закончить без происшествий, — сказал я, махнув рукой на смятое одеяло, — не был для тебя хорошим, так что иди нахер, чертов жеребец.
Она быстро вскочила с кровати, подошла ко мне и обняла своими тонкими руками.
— Чарли, не будь таким. Ты знаешь, каким сексуальным я тебя считаю, и как сильно ты меня возбуждаешь.
— Да, похоже, я не слишком хорош в сексе, ну, если только не буду находиться примерно в двадцати чертовых кварталах отсюда.
Я отодвинулся от нее, потянулся за остальной одеждой и молча натянул ее, полный жалости к себе. Мое самолюбие не пострадало, оно было уничтожено и лежало на земле, рыдая и взывая о помощи.
— Знаешь, мой папа думает, что, возможно, ты слишком переживаешь из-за Джонни, переживаешь, что он остался один, и поэтому торопишься...
— Что думает твой отец? — взревел я и отступил на шаг. — Ты сказала своему гребаному отцу?
Лицо Уиллоу исказила болезненная гримаса, когда она потянулась к своей кофточке, висящей на углу комода.
— Он, вроде как, догадался, — сказала она почти шепотом.
— Как, черт возьми, ты догадываешься о таких вещах, если только кто-нибудь не намекнет на это?
— Клянусь, Чарли, я не обращалась к нему за помощью. Он спросил, почему ты не остался на ночь, когда должен был, тогда я рассказала ему о Джонни, и он сложил два и два. Он — сексолог и замечает то, чего не видит человек с нетренированным зрением.
Я недоверчиво покачал головой.
— О, например, тот факт, что его дочь ходит совершенно недовольная. Что случилось, Уилл, тебе нужны батарейки для своего вибратора?
Она остановилась, натянула трусики и сердито посмотрела на меня.
— Нет, и не будь таким чертовски грубым.
— А что такое? — недоверчиво спросил я. — Это грубо, но то, что твой отец разгуливает по дому голым, совершенно нормально?
— Я так и знала, — выплюнула она. — Ты солгал, когда сказал, что тебя это не беспокоит.
— В каком мире это никого бы не беспокоило? О, да, я знаю, в мире, где двадцатичетырехлетняя женщина говорит своему отцу, что она сексуально неудовлетворена.
Я натянул футболку, взял носки и натянул их, прежде чем сунуть ноги в туфли, а затем направился к двери.