— Мне надоело, что эта дурацкая ситуация стоит между нами. Если уж я забыл, то почему ты не можешь сделать то же самое?
Кручу в голове слова Елены Евгеньевны, сказанные на одном из последних сеансов. Она говорила о том, как важно уметь прощать. Других, и прежде всего — себя. Если Серёжа смог вот так, по-взрослому, изложить мне всё… Почему я не могу сделать то же самое?
— Хорошо, — мой голос слегка хрипит, когда я протягиваю ему свою руку. — Значит, без обид?
— Без обид, — подтверждает, уверенно пожимая мою ладонь. От нашего контакта мурашки тонкой струйкой бегут по позвоночнику. Отмахиваюсь от этого странного назойливого ощущения.
Смотрю ему прямо в глаза. Наверное, впервые в жизни открыто и честно. Он отвечает мне таким же точно кристально ясным взором.
Некоторое время сидим так, сцепившись руками и взглядами, пока нас неожиданно не прерывает возня, начавшаяся за шторкой.
— Сюда нельзя. Это закрытая зона, — узнаю голос бармена Паши.
— В смсли нлзя?… — кто-то пьяно вторит ему в ответ. — Я бстренько. Тока посмтрю и фсё.
— Нельзя, — Паша явно упирается, второй раз за вечер вынужденный оборонять вип-кабинку.
— Псти, я скзл!.. — Пашиному противнику всё-таки удаётся победить. Он заглядывает за шторку.
С удивлением узнаю в нарушителе нашего спокойствия Тиму. И когда он успел так набраться!?
— О. Вт ты где, — пьяно улыбается мне.
Отцепляюсь от Алёхина, всё ещё держащего меня за руку. Вытянувшись во весь рост, в два счёта оцениваю разворачивающуюся передо мной картину.
Решение приходит мгновенно. Зотову явно пора на боковую. Говорю, стараясь сделать свой голос спокойным:
— У меня всё хорошо, Тим. Правда.
Тима слегка пошатывается. Упирается ладонью в проём.
— Я уже иду. Ты не мог бы подождать меня там? — киваю туда, откуда он пришёл. — Я приду через минутку. И мы поедем домой. Окей?
Тима лыбится. Повторяю чуть настойчивее:
— Подожди меня там, Тим.
Наконец он кивает, выдавая нужную мне реакцию. Молчаливо обращаюсь к Паше, застывшему статуей чуть поодаль. Красноречиво смотрю на него. Мол, помоги. Тот, слегка закатив глаза, фыркает. Осторожно тянет Тиму за рукав в направлении выхода.
— Пошли, братан…
Зотову не остаётся ничего, кроме как покорно плестись следом.
Оборачиваюсь к Серёже. Он смотрит на меня исподлобья. На лице — ни тени прежней открытости. Цедит сквозь зубы:
— Это и есть твой друг?
Не обращаю внимания на сарказм в его голосе. В данный момент мне совсем не до этого.
— Да! И сейчас мне нужно срочно отвезти его домой. Пока он не отрубился прямо здесь! — улыбкой пытаюсь сгладить ситуацию. Судя по нахмуренным бровям Алёхина, у меня это выходит не очень. Ай, ладно! Потом разберусь.
— Рада была повидаться, Серёж, — говорю примирительно.
Он откидывается на спинку дивана. Ловко вкрутив стик двумя пальцами, жмёт кнопку айкоса. Смотрю на него, ожидая элементарных слов прощания в ответ.
Он выдаёт лишь сухое, как занозы на плохо отшлифованной доске:
— Счастливо добраться. Домой.