Вот скажите. На хрена мне знать, например, что сотню лет тому назад думал некий чувак по имени Дюркгейм?
Бесполезно убитое время, короче.
Социологичка на заднем фоне что-то бубнит монотонно.
Принимаю такое положение, при котором меня не видно из-за спины впереди сидящего.
Устраиваю подбородок в ладони удобнее. Глаза закрываются сами собой.
Преподаватель опять говорит что-то о… Что-то о социологии, по-любому. Много-много непонятных букв.
Её слова звучат для меня колыбельными напевами.
Вчера ночью я спала пару часов от силы. Болтали с Сашкой.
Это первая наша разлука. И так надолго…
Говорили обо всем подряд. Просто не могли друг от друга оторваться!
Заснула я только под утро. Поэтому сегодня я — чисто зомби.
Ощущаю внезапный удар под дых. Встрепенувшись, ошалело оглядываюсь по сторонам.
Где я? Что происходит?
— Стратификация… — зло шипит на меня Алёна.
Чего-о? Это ругательство что ли?
Настойчивый голос преподавателя:
— Лукичева! Вы там заснули что ли? Отвечать будете или сразу неуд?
Быстро сориентировавшись, выпаливаю звонко:
— Стратификация!
Не удержавшись от ложки дёгтя:
— И я прошу прощения. Но моя фамилия…
Алёна округляет глаза в притворном ужасе. Продолжаю настырно. Это дело принципа!
— Моя фамилия — Лукичёва. Правильно на «ё»!
В аудитории повисает тягостное молчание. Преподаватель отмирает первой.
— Прекрасно, Лукичёва.
Голос социологички сочится иронией. Мне моментально становится нехорошо. Словно плохое предчувствие накатывает.
Она продолжает язвительно:
— Ваше внимание к деталям — это просто прекрасно. Почему бы Вам, Лукичёва, в связи с этим не подготовить доклад к следующему семинару?
Бляяяяя…
Вот зачем, Ирин? Молчала бы в тряпочку.