Я ещё не знаю, буду ли говорить Алёнке о свалившейся, как снег на голову, сводной сестре. Я пока сама не свыклась с этой мыслью. Это только в турецких телесериалах обычное дело.
Мой привычный мир рассыпался на кусочки. И я в полной растерянности.
Как за луч маяка в ночи, я держусь за спасительную мысль: мама простила отца. Они пережили это и пошли дальше. Я, честно, не знаю, как ей это удалось. Наверное, она очень любила его.
Мне сложно это принять. Поэтому я просто делаю вид, что ничего не знаю.
Я нашла профиль Даши в соцсетях. На первый взгляд, она — обычная девчонка. Живёт в моём посёлке. Учится в той же самой средней школе, что в своё время закончила я.
Судя по фото в аккаунте, мать Даши замужем. И у моей сестры есть отчим.
На мой вопрос, знает ли сестра обо мне и отце, мама отводит глаза и коротко выдыхает в сторону:
— Да.
Как я поняла, отец помогает деньгами своей второй дочери. Но общение, как таковое, не поддерживает.
Чтобы вывалить всю эту кучу информации на мою подругу, мне для начала нужно самой в это поверить. А я пока абсолютно к этому не готова…
— Представляешь, — заговорщически шепчет Алёнка в трубку. — Серёжа вчера привёл девчонку в свою комнату.
— Что!? — моё возмущение зашкаливает.
— Ага, — голос подруги, в отличие от моего, искрится смехом. — Они пили текилу! Из бара отца. Представляешь?
Меня окатывает удушливой волной, когда я понимаю, что «девчонка» в Серёжиной комнате — это я.
— И… что родители?
— Отец был весь красный от злости! Я думала, он сейчас лопнет. Мама еле утащила его вниз. Давление…
Господи Боже. Это всё ты, Ирина. Это ты виновата.
— Как он сейчас? В порядке? — я действительно беспокоюсь.
— Да, уже отошёл. А Серёжку наказали. Так-то!
— Наказали? — хватаюсь рукой за лоб, благодаря высшие силы за то, что меня сейчас никто не видит.
— Ага. Месяц домашнего ареста.
— А это не слишком? Подумаешь, девчонка. Пусть радуются, что не мальчишка!
— Не поверишь, мама так и сказала! — смеётся подруга.
— Кто она? — интересуюсь осторожно.
— Без понятия. Серёжа сказал: «Не ваше дело!». Папенька чуть в обморок не грохнулся.
Подруга вздыхает:
— Иногда я прям завидую ему. Сопротивляться нашему отцу непросто.
С этого разговора прошло почти два месяца. Завтра мы с Алёной уезжаем в Питер. Я везу с собой чемодан с вещами и два тяжёлых секрета на сердце — о моей сестре и… о Серёже.
Когда он подошёл ко мне тогда на кухне, я не шутила.
Нам обоим будет лучше, если мы забудем обо всём. И сделаем вид, что ничего не было.