Серёжа смотрит на меня внимательно. Не перебивает.
— Просто я… Столько раз ошибалась. Столько раз верила людям, которым не стоило верить. И получала за это. Здесь… — эмоционально прикладываю руку к сердцу. — Мне делали больно. Очень больно, понимаешь? И теперь мне сложно довериться. Иногда я думаю… — роняю лицо в ладони. — Иногда я думаю, что во мне просто не осталось… веры.
— Я — не они, — голос Серёжи тихий и ровный. Впервые за сегодняшний вечер я чувствую в нём отклик.
— Я знаю. Я вроде бы знаю, но всё равно… от этого не становится легче.
Устало потираю лоб, забывая о макияже.
— И что будем делать? — Серёжа почти шепчет.
— Я готова попробовать, — отвечаю уверенно. — Я буду стараться. Но обещать ничего не могу, понимаешь?
— Продажник из тебя вышел хреновый, — усмехается.
— Я имею в виду, я приложу все усилия. Сделаю всё, что от меня зависит. Потому что ты… ты такой замечательный!
Серёжа молчит. Смотрит на меня через стол. Нас разделяет каких-то полметра барной стойки. Он одновременно так близко ко мне. И так далеко…
Пауза затягивается. И я… всё понимаю. Тусклым, бесцветным голосом продолжаю:
— Если ты не захочешь. Если тебе всё это не нужно, я пойму. Правда. Просто оставим всё, как есть. Но если у нас… — почти захлёбываюсь бурлящими во мне эмоциями. — Если у нас есть хоть один маленький шанс, я тебя прошу. Давай попробуем. По-настоящему.
— Никаких шансов.
На этих его словах у меня в груди всё обмирает.
— Ты не оставила мне никаких шансов, — шепчет сбивчиво, прежде чем приподняться над столом.
Схватив меня за шею, притягивает к себе. Целует горячо. Моё бедное сердце начинает лихорадочно биться, когда я чувствую его твёрдые губы.
Я тянусь к нему, пытаясь стать ближе. Вазочка с печеньем, стоящая между нами, опрокидывается.
Когда Серёжа хочет отстраниться, чтобы обойти стойку, лишь протестующе мычу. Я не хочу отрываться от него ни на минуту. Я сейчас как путник в пустыне, лишённый воды долгое время, припадаю к его губам в поисках живительной влаги.
Решительным движением Серёжа мягко отодвигает меня. Соскакиваю со стула, встречая его на полпути. Обнимаю за шею. Он вжимается в меня всем телом, продолжая целовать везде, где только может дотянуться. Между поцелуями шепчет:
— Мы расскажем о нас всем.
— Да, — я сейчас на всё согласна.
— Мы больше не будем скрываться.
— Да, да.
— Ты переедешь ко мне.
— Да, да, да… Что⁇ — отстраняюсь от него, шокированная.
Серёжа говорит строго, не терпящим возражений тоном:
— Я не вижу смысла тянуть. Двенадцать лет — этого вполне достаточно. Я больше не хочу терять ни минуты. С тобой.
Вглядывается в моё лицо в ожидании ответа. И я вдруг отчётливо понимаю, что от моего решения сейчас зависит многое. Если не всё.
— Хорошо.
Серёжа мягко улыбается мне. Целует медленно, словно ему больше некуда торопиться. Гладит мои плечи, постепенно спускаясь к груди.