— Что он сделал?
Вздыхаю.
— Мы… Когда ты позвонила, мы были вместе. Ужинали у него дома. Ну, ты понимаешь.
Алёнка придвигается ближе. Её глаза горят.
— Я, конечно, замужем. Но ещё в состоянии такое понять. Вы ужинали и…
— Всё было прекрасно. Просто идеально.
Тру переносицу устало. Голова начинает раскалываться.
— А потом к нему пришла… Я даже не знаю, кто она ему! — жестикулирую отчаянно. — Знаю точно, она в него — по уши.
Алёнкины глаза округляются.
— Сволочь.
— Да нет… Он говорит, что у них ничего не было. Она сестра его друга. В общем, он впустил ее.
— Что??? — возмущённо. — У тебя день рождения. Романтик для двоих. А он впускает в дом какую-то левую бабу?! Козёл! — выносит приговор, хлопая по столу ладонью.
— Там всё не так просто. Кажется, у неё что-то случилось. Она плакала. Я не знаю. Не знаю, понимаешь? Он сказал, что не мог иначе. Не мог её оставить там, бросить на улице.
Алёнка скептически смотрит:
— И ты веришь?
— Да, наверное. Он позвонил другу, чтобы тот забрал её. Сказал, что она сейчас уйдёт. Просил меня остаться. Но я… Всё испортилось, понимаешь? Он выбрал не меня.
Алёнка молчит. Отводит взгляд в сторону задумчиво.
— Обвинить легче всего. А ты попробуй понять.
— Я вроде понимаю, но… — прикладываю руку к груди.
Подруга говорит назидательно:
— Невозможно всегда выбирать одно и то же. Слишком много факторов, которые нельзя учесть заранее. Время, обстоятельства, личный опыт, — перечисляет.
— Тебе легко говорить. Вы с Лёшей всегда выбираете друг друга, — горечь в моем голосе трудно не заметить.
— Мы!? — искренне удивляется подруга. — Ты ошибаешься, — качает головой отрицательно. — То, к чему мы с Лёшей пришли в итоге — это результат сотни неправильных выборов. Он…
Бокалом, зажатым в руке, указывает на сидящего напротив Литвинова. Музыка, гремящая в помещении, мешает нам услышать, о чём они с Зотовым говорят. Лёша улыбается, салютуя в ответ стаканом, наполненным виски.
— В своё время он выбрал работу. Карьеру… — говорит Алёнка.
Кривлю лицо. Она продолжает:
— И я говорю сейчас не про то, что было тогда, давно. Хотя это тоже, конечно. Но всё-таки, мы были молоды. Много наломали дров, — бормочет отрешённо.
Встрепенувшись:
— Но потом, когда мы вновь встретились, уже в этой жизни. Он опять выбрал свою грёбаную прокуратуру. Представляешь?
— Да ладно… — шепчу, шокированная.