— Ага.
Наливаю себе ещё вина. Знакомая, значит. Кровь барабаном стучит в виски. Когда я начинаю говорить, мой голос, словно натянутая струна.
— Я не хочу, чтобы ты встречался ещё с кем-то, пока я… мы…
— Я и не собирался, — удивлённо.
— Хорошо.
Облегчение топит меня. Почему-то я ему верю.
— Тогда… ещё один момент. Я не хочу, чтобы ты строил какие-то планы… на нас.
— В каком смысле?
Он перестаёт жевать. Откладывает приборы в сторону.
Мнусь, не зная, как правильно выразить свои мысли.
— Понимаешь… Это всё так неожиданно. В общем, я не планировала. И не планирую. Что-либо планировать. В том плане, что… пусть всё идёт, как идёт. Окей?
Он кивает.
— Но третьего в этих отношениях я не потерплю, — безапелляционно. — Только ты и я. Окей?
Опять кивает.
— И я думаю, пока мы сами не поймём, что всё это значит, не стоит посвящать сюда других.
— Других — это кого? — уточняет, нахмурившись.
— Алёну. Родителей.
Алёхин молчит. Играет желваками.
— Хочешь скрываться? Или скрывать меня? Как позорный секрет?!
— Нет, что ты! — протестую. — Ты всё не так понял!
— Я всё прекрасно понял.
Отодвигает стул с громким звуком. Прихватив с собой бокал с вином, отходит к окну.
Вздыхаю. Допиваю своё вино.
— Серёжа.
Он молчит. Не реагирует.
Сползаю со стула. Подойдя к нему со спины, несколько секунд медлю. Сложно вот так сразу перестроиться и пересечь привычные мне границы.
Осторожно прикасаюсь к нему чуть повыше лопатки. Он вздрагивает.
Действуя решительнее, обнимаю сзади. Встаю на цыпочки. Утыкаюсь в плечо. Провожу носом. вдыхая его запах.
— Серёжа… Всё вовсе не так. Просто я не хочу сглазить, понимаешь?
Молчит.