🕮 Читать книгу «Твой по контракту» онлайн

— Надеюсь, его член отвалится.

Я смеюсь.

— Оба их члена, вообще-то.

Она все еще злится на Себастьяна.

— И я застряну с.. чем? — я все еще смеюсь.

— Я куплю тебе все игрушки, которые тебе нужны. У "Силиконовой мечты" есть новая линия.

Прежде чем Бьянка успевает рассказать мне о крутых игрушках для взрослых, которые она нашла, Cullinan останавливается перед Gion Shiyaki. Джеймс открывает дверь и протягивает руку. Я беру ее и выхожу. У Бьянки есть дела, поэтому он собирается высадить ее у ближайшего магазина и вернуться.

В зоне ожидания за парадным входом в Gion разбит великолепный сад камней. Тонкая струйка воды стекает в отверстие в бамбуковой трубке, которая переворачивается и с глухим стуком ударяется о мокрый черный камень под ней, сбрасывая воду в садовый пруд. Я видела такой в Киото несколько лет назад - гид назвал его "судзу" и сказал, что звук, который он издает, ударяясь о камень, отпугивает диких животных.

Ко мне с улыбкой подходит стройная азиатская женщина в кимоно цвета слоновой кости с разноцветными бабочками на юбке.

— Добро пожаловать в Gion Shiyaki. У вас заказан столик?

— Себастьян Ласкер? Стол на двоих?

— О да. Он здесь, — говорит она.

Я выдыхаю и немного расслабляюсь.

— Сюда.

Она жестом указывает мне направо. Другая женщина в бледно-голубом кимоно ведет меня по элегантному деревянному коридору с белыми стенами, деревянной резьбой и перегородками. Многие из них украшены жирной японской каллиграфией. Из динамиков доносятся успокаивающие звуки щипковых азиатских струнных инструментов.

Gion Shiyaki - это японский ресторан, который открылся не так давно, и в нем всегда много свободных мест. Он считается одним из самых шикарных мест для ужина в городе.

В Gion нет меню, которое можно прочитать и заказать. Здесь есть только "омакасе", то есть блюда на усмотрение шеф-повара. Он подает то, что подсказывает ему вдохновение, с поправкой на аллергию и пищевую непереносимость. Вы не сможете пообедать здесь, если вас беспокоит цена или вы боитесь попробовать что-то новое.

Когда я замечаю Себастьяна, сидящего за столом из темного лакового дерева, я кладу руку на руку хозяйки. Она поворачивается ко мне, глаза любопытные, но я качаю головой и мгновение изучаю его.

Мой жених. Что-то горячее и холодное пробегает по позвоночнику, скапливается в груди, пока не становится трудно дышать. Эти два слова я никогда не связывала с Себастьяном Ласкером. Не потому, что он мне безразличен, а потому, что я никогда не думала, что это возможно. Париж был не единственным случаем, когда я его видела. Семь лет назад он пришел на похороны моей матери.

Я смогла сдержать слезы, но, когда он сказал: «Я соболезную вашей утрате», я начала тихо плакать. Вместо того чтобы изобразить неловкость или раздражение, он вытер мои слезы. По тому, как он смотрел на меня, я поняла, что он не помнит ту ночь в Париже. Он был просто добр к молодой женщине, которая только что потеряла свою мать в аварии на гидроцикле.

Когда Родерик попытался извиниться перед ним за мое "неподобающее" поведение, он холодно сказал: «Нет ничего плохого в том, что дочь оплакивает свою мать».

Это вызвало еще больше слез, поскольку казалось нормальным грустить о том, что мамы больше нет - даже несмотря на то, что она никогда не была рядом со мной - потому что она была единственной, кто показал, что ей не все равно. Но Родерик считал мое горе досадным - хотя никогда не говорил об этом открыто, - а дедушка думал, что я слишком эмоциональна.

— Ты не можешь носить свое сердце на рукаве, Люси, — сказал дедушка, нахмурившись. — Нет, если ты хочешь возглавить такую компанию, как Peery Diamonds.

По сей день я думаю, не повлияли ли мои слезы на похоронах мамы на его окончательное решение о том, что мне нужен мужчина, который будет руководить мной. Как бы ни была средневековой Несовия, есть способы обойти ее правила, если вы готовы потратить энергию и ресурсы.

Жаль, что дедушка не может вернуться из мертвых и изменить свою волю. Я не проронила ни слезинки, когда мы его хоронили.

Себастьян очень изменился с похорон мамы. Его мышцы стали толще под сшитым на заказ костюмом. И он по-прежнему выше меня - почему-то, когда мы находимся в одном пространстве, я не чувствую себя неловким гигантом. Он смотрит на мир с непринужденной томностью, которая скрывает острую грань его личности. Мне было больно, когда он был таким грубым в своем кабинете. Я только и могла, что улыбаться и делать вид, что меня ничто не трогает. Я читала статьи о нем, и все они говорят, что он очень способный и умный. В некоторых более сплетничающих статьях восхваляется его чувство моды и щедрая натура.

Но я уверена, что это еще не все. Средства массовой информации занимаются созданием имиджа. Они могут сообщать только о той персоне, которую он решил показать миру.

Большая рука Себастьяна держит телефон, и он изучает экран, хмурясь, отчего между его сдвинутыми бровями остаются маленькие морщинки. Никакого радостного предвкушения у будущего жениха нет. Возможно, он встречается с аудитором из налоговой службы, раз так волнуется, и это разочаровывает. Но, конечно, я не должна унывать. Он никогда не хотел этого. Его семья не хотела этого для него. Они ясно дали понять, когда сказали, что он слишком хорош для таких, как я. И его поведение два дня назад только подтвердило, что он с ними согласен.

Когда он поднял свой холодный взгляд и посмотрел на меня, как на отравленное яблоко, я не смогла заставить себя сказать ему, что я та девушка, с которой он был так добр в Париже одиннадцать лет назад. Или что мне нужна его помощь всего лишь на несколько лет, чтобы заставить свою семью расплатиться. Может быть, я боялась, что он будет насмехаться надо мной, считая, что все, что произошло тогда, имеет для него какое-то значение, в то время как для меня это значило так много.

Может быть, я бы ему хоть немного понравилась, если бы мне удалось сохранить лучшую репутацию? Люди смотрят на меня с нескрываемым любопытством, потому что они все обо мне слышали. Но я не знаю, как иметь репутацию хорошей девочки. Все, что я делаю, оценивается жестко, и я уже перестала пытаться объясниться. Чем больше я пытаюсь, тем хуже становится.