Она ошеломлена - и есть что-то еще, на что я не могу указать пальцем. Но почему она так себя ведет? Не может же она думать, что я никогда не влюблюсь. Или... она искренне верила, что я в нее влюблюсь? После того, что она сделала?
Многие считают меня одним из самых привлекательных холостяков в стране. Я достаточно молод и, что более важно, богат и имею хорошие связи. Многие женщины хотели стать миссис Себастьян Ласкер, и ни у одной из них ничего не вышло. У меня есть планы на супружескую жизнь - или были. Встретить хорошую, без скандалов женщину, которая разделяет те же ценности, что и я. Она не может быть глупой, ленивой или скучной. И у нас будет мирная и достойная жизнь вместе.
Люсьенн Пири не подходит под эти требования.
Внезапно она издала тихий смешок.
— Любовь? Конечно, ты в нее не веришь, Себастьян.
Что-то горячее обхватывает меня за член, когда мое имя слетает с ее языка, и я ненавижу реакцию своего тела на нее. Ладно, она красивая. Но это не значит, что я хочу ее трахнуть.
Мой член не согласен.
Ладно, я хочу ее трахнуть, но это ничего не значит. Господи, я же мужчина. Конечно, я хочу трахнуть красивую женщину.
Но не всех. Ты не хотел трахать Шони, напоминает мне мой мозг.
У нас с Шони не было никакой химии. Вот почему. И я не хочу знать имена всех молодых красоток, которые оставили меня равнодушным.
— Ты слишком практичен для такой сентиментальной вещи, как любовь, — добавляет Люсьенн с улыбкой, которая кажется странно самоуничижительной. Ее тихий, покорный ответ не имеет смысла, но я игнорирую легкое беспокойство в своем нутре. — Кстати, если тебе от этого станет легче, ты был моим первым выбором. Твои бабушка и дедушка решили, что Престон будет лучше, потому что мы ближе по возрасту.
Это нелепая ложь. Мама уже сказала мне, что я не был ее первым выбором, и ничто из того, что говорит Люсьенн, не уменьшит мой гнев по поводу того, как близко я подошел к тому, чтобы потерять Sebastian Jewelry.
— Я сейчас кое с кем встречаюсь, ты знаешь".
Неуверенность пробегает по ее лицу, но, когда она моргает, она исчезает.
— Это та, в которую ты влюбился? — мягко спрашивает она.
— Да.
Ложь ради лжи.
Она прикусывает губу, ее глаза ненадолго отводятся в сторону. Если бы я не знал лучше, я бы подумал, что она чувствует себя виноватой, даже обиженной. Но почему ее должна задеть моя ложь? Мы с ней не знаем друг друга.
Внезапно она ярко улыбается.
— Мне очень жаль, но я ничего не могу поделать с договоренностями. Однако я сделаю все возможное, чтобы загладить свою вину.
— Я не знаю, что ты можешь сделать, чтобы компенсировать, но...
Как, черт возьми, она думает, что сможет компенсировать что-то подобное?
— В любом случае, мне все равно, что люди говорят о нашем браке, но тебя не будет беспокоить, если люди будут сплетничать, что между нами что-то не так? — спрашивает Люсьенн.
Гладкая маска снова на ее лице, и вид ее одновременно и успокаивает, и расстраивает меня. Я не хочу видеть ее уязвимой, но я также не хочу, чтобы она скрывала свои реакции. Это затрудняет оценку того, как нанести ущерб.
— Сплетни? — я говорю это пренебрежительно, хотя и не предвкушаю грядущих перешептываний. Я ненавижу быть предметом идиотских домыслов, а Люсьенн выводит меня на центральную сцену. — Не хочу ставить слишком жесткую точку, но между нами все не так.
— Отлично, тогда. Почему бы нам не устроить пару "свиданий"?
— Значит, все знают, что ты переехала, как только застала моего сводного брата в постели с твоей сестрой? — я улыбаюсь ей сардонической улыбкой.
— Сводная сестра", — говорит она. — Кто-то, кого я хотела бы не иметь в родстве со мной, если честно. Полагаю, ты не одобряешь Престона?
— Нет.
— Что ж. По крайней мере, это у нас общее, — она дарит мне улыбку, которая кажется слишком старательной.