— Что... — он останавливается. — Черт побери.
— Если ты хочешь солгать, тебе нужно вспомнить, что ты говорил.
— Я не лгу. Я не влюблен в нее.
— Но ты сказал, что влюблен... Боже мой. Значит, ты влюблен в другую, но встречался с Габриэллой? Это...— я пытаюсь подобрать подходящее слово, но сдаюсь. Оно того не стоит, не с такой головной болью. — Вау. Ты такой же ужасный, как и все остальные парни, которых я знала. Даже хуже, потому что ты не хранишь верность женщине, которую любишь, даже до того, как тебя заставили жениться на мне.
— Некому было хранить верность, — Себастьян рычит от разочарования.
Презрение искривляет мои губы. Я пытаюсь вырвать руку, но его хватку невозможно ослабить.
— Ладно, слушай. Я солгал, что люблю кого-то, когда мы говорили об этом, — говорит он. — Я был расстроен и хотел быть козлом. Я ни в кого не влюблен, особенно в Габриэллу.
Я должна просто кивнуть и сказать: "Я тебе верю в том, что ты солгал"?
— Я бы никогда не женился на тебе, если бы был влюблен в другую женщину.
Это наименее убедительная часть того, что он сказал. Моя жизнь научила меня большему.
— Но ты любишь Sebastian Jewelry. Ты сделаешь все, чтобы не передавать тридцать процентов акций компании. Кроме того, в контракте сказано, что ты можешь расторгнуть брак через пять лет, так что все, что должна сделать любовь всей твоей жизни, это продержаться столько же.
— Это моя семья не может позволить себе отдать акции, а не я. Я бы никогда не выбрал Sebastian Jewelry вместо любимой женщины.
Неужели? Слова, вылетающие из его уст, звучат романтично. Что-то, что я могла бы услышать в кино. Но это реальная жизнь.
— Тебе не нужно ничего объяснять, —вся энергия борьбы вытекает из меня, и все мое тело замирает. Я слишком истощена морально, чтобы оставаться здесь и вести этот разговор. Я просто хочу принять горячий душ и уснуть.
Но он все еще держится за мою руку. Видимо, он не отпустит ее, пока не услышит то, что хочет услышать. Но я не хочу лгать ему и говорить, что верю ему или что понимаю. Я не моя мама, которая всегда смотрела в другую сторону.
Поэтому вместо этого я говорю:
— Ты можешь увидеться с ней, если хочешь. Хватит изворачиваться, пытаясь оправдать свою ложь. Мне этого хватило в жизни.
Он смотрит на меня так, будто я только что дал ему пощечину на глазах у всех в городе. Почему он так расстроен? В моих словах нет ничего несправедливого. Потом я понимаю, что тоже солгала ему только что - потому что меня не устраивает, что он встречается с другими женщинами, даже если он в них влюблен.
Мне нужно пойти в свою комнату, пока я не сказала еще что-нибудь, чего не имела в виду.
Он отпускает мою руку. Прежде чем я успеваю уйти, он обхватывает рукой мои длинные волосы и проводит пальцами по моему лицу. Его рот врезается в мой. Я держу губы сомкнутыми, но его зубы царапают нежную плоть, а язык проникает внутрь. Воздуха в легких становится мало, и во мне вспыхивает огонь, скорее гнев, чем похоть. Я прикусываю его нижнюю губу, но здравый смысл внутри меня заставляет меня отступить, прежде чем я порежу его достаточно глубоко, чтобы пошла кровь.
Укус не заставляет его отстраниться. Глубокий рык вибрирует в его груди, и он крепче сжимает мои волосы. Он впивается в меня, двигая языком, словно пытаясь трахнуть меня им. Жар, разгорающийся в моей груди, становится больше похотью, чем гневом. И это выводит меня из себя.
Я бью по его твердым плечам, но это только ранит мои руки. Это только разжигает мой разочарованный гнев. Я вцепляюсь ему в волосы и пытаюсь оттащить его, но он слишком силен. Он обхватывает меня за талию и притягивает к себе, пока его эрекция не упирается мне в живот.
Пошел ты, пошел ты, пошел ты, - яростно кричу я, чувствуя, как между моих ног растекается неловкая горячая жидкость.
Поскольку я не могу остановить его, я вливаю всю свою ярость в поцелуй, затягивая руку в его волосы до боли. Но он не отступает. Его член становится все тверже и толще, и я понимаю, что он рад боли, которую я причиняю.
— Как ты думаешь, я был бы таким твердым, если бы трахал кого-то за твоей спиной? — он прижимается ко мне сквозь одежду.
Его глаза стальные и темные. Они предупреждают меня, чтобы я выбирала слова с умом.
Но я не могу быть мудрой. Зажатая в тиски его хватки, я все еще могу пожать плечами.
— Ты мужчина в расцвете сил.
— Ты маленькая сучка.
Я обнажаю зубы в уродливой улыбке на его пустые слова. Они мне нравятся больше, чем отполированная ложь.