— Какой тематики у тебя запланированы съемки? Может, что-то новое мы добавим в концепцию?
— Не думаю, что фотосессия с медведем в исконно русских нарядах нам подойдут, но вот проект в стиле «ню» вполне, - поднимает на меня глаза. Мне кажется, что он шутит, но нет, говорит и смотрит серьезно.
— Ню?
— Не хочешь быть моделью? – придирчиво меня осматривает. И злится на него не получается, потому что я вижу, что сейчас в нем говорит фотограф, а не мужчина.
— Спасибо, нет. Я раздеваюсь только перед своим мужем, - в очередной раз провожу между нами жирную линию. – Но я бы посмотрела на эту фотосессию. Я могу присутствовать? Если, конечно, удобно и это не конфиденциально.
— Я тебе напишу по этому поводу. Все, не могу больше задерживаться, - Георгий смотрит на часы. – Убегаю. Будем на созвоне, если какие – то вопросы по поводу фотографий для выставки, можешь обращаться в любое время.
— Даже ночью? – не упускаю возможность подколоть.
— Особенно ночью, - меня одаривают очаровательной улыбкой, которая еще перепадает зашедшей Дарье. Судя по тому, как у нее зарделись щеки, она явно под впечатлением.
Георгий уходит. После него остается только терпкий запах парфюма. Я подхожу к окну и открываю его на проветривание. Несколько секунд стою неподвижно.
Работа мое спасение от тоски и депрессии. При этом я осознаю, что подвешенное состояние моего брака с Марком не может быть вечным. Однажды нам все равно нужно будет встретиться и поговорить. Надеюсь, рядом нигде не будет Лины с ее широкой улыбкой и беспардонным вмешательством в чужие дела.
И все же, почему из всех знакомых и родственников в трудную минуту она вспомнила Марка? Неужели ее влюбленность в подростковом возрасте настолько живучая? И действительно ли ей изменил Токов? Хотя, предав однажды, предаст и снова. Закон бумеранга никто не отменял, однако, мне не понять Лину. Она слишком легкомысленно относится к семье, учитывая, что есть дети. Ведь ради них можно склеить разбитое.
Рука непроизвольно ложится на плоский живот. Наверное, хорошо, что у меня с Марком нет детей, иначе я бы на все закрыла глаза, лишь бы не ломать психику малышей. Им нужны и мама, и папа, а то что мама с папой не понимают друг друга, они не виноваты. По графику у меня скоро овуляция, по плану мы с Марком должны были стараться над зачатием в теплых краях. Расскажи Богу о планах, он посмеется. Так и вышло.
— Оля! – меня окликают, я оборачиваюсь. Удивляюсь.
В пару шагов от меня стоит мой муж. Выглаженный, вычищенный. Неплохо без меня справляется, даже галстук в тон подобрал. Я ему приветливо улыбаюсь, он как-то неуверенно, крутит головой.
— Я тебе звонил, ты не отвечала.
— Я была занята работой, - Марк иронично усмехается.
Я знаю, что он относится к моей работе снисходительно, считая ее чем-то несерьезным, в отличие от его юридической практики. Никогда не разубеждала и не доказывала, что он не прав.
— Нас пригласили на юбилей, - достает из портфеля приглашение, протягивает мне.
Я беру и читаю, кто пригласил. Мероприятие через месяц. Уважаемые люди, проигнорировать нельзя, могут оскорбиться. Это означает, что нужно подготовиться, продумать наряд себе и Марку, подарок, торжественную речь. Кажется, что ничего серьезного, но времени подготовка отнимает уйму, а у меня проект Георгия, и еще парочка соавторских, где ждут моего активного участия.
Смотрю на мужа, жду, что скажет нужные слова, от которых я должна растаять. Он молчит. Взгляд устремлен на меня, губы то втягивает, то выпячивает и нем, как рыба.
— Больше ничего? – выгибаю бровь, похлопывая приглашением по руке. – Ничего не хочешь мне сказать?
— Химчистка.
Прикрываю на мгновение глаза. Делаю глубокий вдох-выдох, беру под контроль глухое раздражение. В телефоне нахожу контакты химчистки, указав, что там еще прачечная есть, скидываю Марку. Опять устремляю на него выжидательный взгляд, а он читает сообщение от меня, довольно улыбается.
— Ты когда домой вернешься? – не выдерживаю я напряжения между нами.
— Так ты замки поменяла, - невинно хлопает ресницами. – Жду, когда позовешь обратно.
— А ты пес бездомный, чтобы тебя звать? – раздражаюсь, мое раздражение Марка удивляет. Он удивленно вскидывает брови.
— Так мне вернуться? – склоняет голову набок, я понимаю, что не пришло время нам съезжаться. Между нами ничего не изменилось. Кажется, наоборот становится только хуже.
— Нет, поживи у родителей еще пару месяцев.
— Месяцев? – Марк, наконец-то, выходит за рамки сдержанности. – Ты умом тронулась что ли? Ладно, неделю, две, но пару месяцев, ни в какие ворота не лезет! Что люди будут говорить о нас, если узнают?
— Как-то тебя не волновало мнение людей, когда ты ужинал с Линой в ресторане, где могли быть наши друзья да я!