Отпаивала кого компотом, кого лёгким вином. Главное, всё сделано и закрыто в тару было гораздо раньше всех этих событий, а значит точно безопасно. К огромной радости Шаона, к чаю поданому Бирсаном, никто из них так и не прикоснулся. У матери была настоящая истерика, в том доме жила её хорошая подруга, и Шаон с Шанирой были заняты приведением герцогини в чувства. Не до чая. Да и как признался Шаон, когда вокруг творится такое, хочется чего-то покрепче.
Мне вспомнился секретарь ректора. Мог ли он быть таким же? Кто знает. Но если да, то на привыкание к телу тварям очевидно нужно время. Достаточно вспомнить, как неправдоподобного двигались слуги. Шаон мою теорию только упрочил. По его словам, пару месяцев назад Бирсан ездил к внуку и в пути сильно простудился. Недели полторы провёл у сына, поправлял здоровье. Что с этим самым сыном и добрался ли до него Бирсан неизвестно, но я подозреваю именно тогда настоящий Бирсан погиб, а его место занял демон.
Герцогиню с дочерью отправили в убежище, как и собирались изначально. С ними же там укрылись выжившие слуги, и Шаон, к его огромному недовольству. Причина оказалась проста — когда переносили тела, он умудрился оступиться и подвернуть ногу. Целителей среди нас не было, точнее Кастиан владеющий подходящей магией, ещё не умел исцелять. Шаону пришлось смириться. Даже он с его упрямством понимал, хромой он не боец, а обуза.
Меня Кастиан тоже жаждал отправить в убежище, но я отказалась. Стояла на своём насмерть. Потому что сойду с ума, если он уйдёт в этот кошмар один. А я… Я могу быть полезна. Например, поставить щит или заметить опасность. Спорили мы долго и с чувством. Конец спору поставила герцогиня, закрыв дверь убежища изнутри. Кастиан пришёл в ярость, я наоборот улыбнулась.
Только оказавшись за пределами защиты особняка, я осознала свою ошибку. Магия, как и тогда на практике, рассеивалась стоило только призвать. Под защитой особняка это было незаметно, а здесь стало очевидно. Но поворачивать назад нам нельзя, мы должны обо всём рассказать отцу. В первую очередь о демонах способных вселяться в людей. Значит вперёд и только вперёд.
Да помогут нам Боги.
Кастиан
Пробираясь по городским улицам, которые ещё недавно отличались чистотой и даже некой роскошью, мы с Лейри невольно морщились, а то вздрагивали, встречая следы кровавых побоищ. Изувеченные тела и их части, кровавые пятна, так хорошо видимые на белом снегу. Горящие и уже сгоревшие тлеющие дома. Страшная картина пиршества смерти. Кроме того, тут и там слышались звуки схваток.
Были дома, которые никак не пострадали. Их отличало отсутствие света и каких-либо признаков жизни внутри. Жители или отсутствовали, или прятались и сидели тихо-тихо, боясь привлечь внимание оживших мертвецов. Сами догадались или было какое-то предупреждение от властей, которое упустили мы?
Нам суждено было на личном опыте убедиться, восставших привлекает шум, движение и свет, как и живого врага. Только в отличии от живых, они игнорировали объекты, где ничего этого не было. А мы… Мы сами того не желая привлекали внимание. Кляли снег, потому что он скрипел под ногами, выдавая наше присутствие и благословляли его с яркой луной, благодаря которым видимость вокруг была отличной и опасность можно было заметить издали.
Неожиданно мне в голову пришла совершенно абсурдная мысль — какая-то неправильная у нас с Лейри романтика. А что? Сошлись застряв на скале в окружении зомби. Только я, она и зомби вокруг — чем не романтика? И сейчас, вокруг разруха, трупы, кровь, а ещё ночь и яркая луна в небе, мы идём по улице взявшись за руки — романтичная прогулка под луной. Осознав, куда занесло мысли, даже головой потряс, стараясь вытряхнуть столь бредовые думы.
На вооруженный отряд человек в двадцать мы наткнулись совершенно неожиданно. Как назло, тут был тёмный участок пути, деревья не давали луне хорошо осветить округу и лиц людей, с которыми столкнулись мы не видели. Даже принадлежность к людям выявили по слишком организованному движению.
— Стоять на месте! — раздался приказ, голос показался знакомым. — Несколько шагов вперёд, до освещённого места.
— Отец, это мы, — Лейри быстрее опознала голос герцога.
— Илейра? — отозвался он после короткой заминки признавая голос, а потом мы вышли на свет. — Что вы тут делаете? Я же вам дома сидеть велел!
Герцог тоже вышел на освещённый участок, лицо перекошено от гнева, глаза пылают. Любой другой испугался бы, но мы с Лейри уже устали бояться, тем более всего лишь чьего-то недовольства.
— Разве ты не знаешь, что происходит с защитой? — удивилась Лейри.
— Знаю, — мрачно процедил герцог. — Но в доме есть убежище, где все живущие могли укрыться, не опасаясь мёртвых.
— Там укрылись твои родные и выжившие слуги, — не стушевалась Лейри. — А нам жизненно необходимо рассказать тебе важную информацию.
— Что бы там ни было, это могло немного подождать! — прошипел герцог.
— Не могло! — не уступала Лейри.
Их взгляды скрестились, никто не хотел уступать. Каждый верил в свою правоту. Герцог сдался первый. Не потому что ему не хватило воли для борьбы, он оказывается сильно торопился.
— В любом случае, сейчас на это нет времени, — произнёс он мрачно. — Из дворца поступил сигнал, что срочно требуется помощь. Уровень опасности — высший. Мне некогда вас выслушивать. Что только теперь с вами делать…
— Отлично, — отозвалась Лейри поражая меня своим напором. — Значит мы идём с вами, а по пути расскажем, свидетелями чему стали.
— Ты что не слышала — там опасно! — зарычал герцог, который уже продолжил движение в сторону дворца.
— Можно подумать, на улице сейчас тихо, мирно, безопасно, — иронично хмыкнула Лейри.
Похоже времени на споры у герцога правда не было. Ему пришлось примириться с нашим присутствием, которому он был совсем не рад. Первым делом нам категоричным тоном было приказано не высовываться и не мешаться. После, герцог снизошёл до милости нас выслушать.
Выдохшаяся в споре с отцом Лейри предоставила мне рассказывать о трагедии в доме герцога. Скептическое недовольство на его лице быстро уступило место неверию. Вскоре и оно сошло. Герцог мрачнел с каждым моим словом. Под конец он выглядел, как человек, получивший не просто оплеуху, а натуральный плевок в лицо.
— Всё это время тварь… демон был в моём доме, а я и не заметил! — выдал он после чего разразилась потоком нецензурных слов.
Мне стало его жаль. Он был уверен — его дом неприступная крепость. На деле оказалось враг давно проник за все баррикады и долгое время, каждую минуту, представлял опасность для его родных.