— Невеста! Будущая жена, — нервно добавляю я и слышу, что голос у меня все-таки дрожит.
— Так уже сидит одна жена, — зачем-то информирует она меня.
— Бывшая, — тоже зачем-то отвечаю. Она называет номер палаты, я поднимаюсь на третий этаж. И действительно Леся с Бобби сидят на диванчике и пьют кофе.
— Что с ним? — подбегаю к их милой паре.
Леся медленно поворачивает на меня голову. В глазах сверкает такая ненависть, будто я ей всю жизнь испортила. Ее взгляд словно обдувает меня ледяной прохладой. Мне даже становится не по себе.
— Ты здесь, что забыла, детка? — очень медленно и очень надменно произносит она.
— Что с Романом? — пропускаю ее вопрос мимо ушей.
— Не твое дело. Ты здесь никто!
— А может это ты здесь никто? — начинаю отвечать уже увереннее.
— Алиночка, деточка, когда Рома придет в себя, он увидит рядом с собой только меня. И поймет, наконец, что мы зря разбежались. Не надейся, ты для него больше не существуешь. Уж я постараюсь, чтобы он про тебя не вспоминал.
— В данный момент меня интересует его состояние!
— Девочки, не ссорьтесь. Это совсем неподходящее место, — вмешивается Бобби — Вова.
— А ты вообще рот прикрой, — рявкает она. — Зачем ты ей сообщил? — ее гневный взор устремляется на любовника.
— Я считаю, что это правильно. Она должна знать.
— Мы потом поговорим.
Она резко встает и стуча каблуками покидает наше общество.
— В реанимации он лежит. К нему нельзя. Врач говорит, что он крепкий, поправится. Не переживай сильно. Он пока без сознания.
Я устало опускаюсь на диван. Через несколько минут Вова приносит мне кофе.
— Я хочу его увидеть.
— К нему не пускают. Как только переведут в палату, только тогда. Поэтому я не вижу смысла сидеть здесь и ждать. Пойдем, хоть на улицу выйдем.
— Нет, я останусь.
Владимир пытается меня уговорить, но у него ничего не получается. После нескольких попыток, он тоже покидает меня. И я остаюсь наедине с молчаливой палатой, за которой лежит мой Роман и борется за жизнь. А я даже не могу увидеть ему и сказать, что он должен обязательно выкарабкаться.
Вечером ко мне подходит медсестра и просит покинуть больницу. Я наотрез отказываюсь и прошу ее дать мне хотя бы две минуты увидеть Романа. Со слезами на глазах я уговариваю ее и сую деньги.
Деньги она забирает и проводит меня в реанимацию, предварительно надев на меня халат и маску.
Смотреть на все эти подключенные и пикающие приборы страшно. Он очень бледный. Я подхожу ближе и просто шепчу ему:
— Рома, ты должен прийти в себя. Ты — сильный. Ты — самый лучший. Я знаю, что ты справишься. Я верю. Очнись, пожалуйста, я жду тебя здесь. Очень жду.
Медсестра выводит меня и просит, чтобы я поехала домой. Караулить здесь нет никакого смысла. Как только он придет в себя они сразу оповестят родственников.
Это естественно. Но я же не родственник. Я об этом не узнаю.
— У него нет здесь родственников, — всхлипываю я.
— Как это? А жена?