Я стоял, глядя на формирующуюся перед Левински черную воронку, и чувствовал, как холодок пробегает по спине.
Воронка росла, поглощая свет вокруг себя, словно миниатюрная черная дыра. Воздух вокруг нее искажался, создавая жуткие, противоестественные узоры.
Я напряг все свои чувства, пытаясь понять, какое истинное слово использовал Левински. Но как бы я ни старался, оно ускользало от меня, словно тень в темноте. Это было что-то, чего я никогда раньше не встречал. Даже не думал, что в этом мире можно встретить что-то подобное.
Воронка продолжала расти. Мелкие камешки и пыль с арены поднимались в воздух и исчезали в ее черных глубинах.
Я понимал, что у меня осталось мало времени. Если это заклинание достигнет полной силы, оно может быть чрезвычайно опасным.
Было лишь одно слово, которое могло справиться с этим. Но использовать его всегда рискованно. Я мог не только остановить заклинание Левински, но и случайно навредить ему самому. Да что там, я мог разрушить половину арены!
— Сдавайся, у тебя нет ни шанса, это заклинание — вершина магической силы моего рода! — крикнул сквозь гул Левински.
Секунды утекали, а воронка становилась все больше и мощнее. Ее края теперь светились зловещим пурпурным светом, а в глубине мелькали какие-то призрачные формы, от одного вида которых кровь стыла в жилах.
Я понял, что у меня нет выбора. Либо я рискну и использую эту силу, либо проиграю.
Я сделал глубокий вдох и рванулся вперед. Мои ноги, казалось, едва касались земли, когда я преодолевал расстояние между мной и Левински. Выбросив руку вперед, я сконцентрировался на истинном слове « Деструкция», чувствуя, как оно пульсирует в моем сознании, требуя высвобождения.
— Разрушь! — крикнул я, и мой голос эхом разнесся по арене, словно удар грома.
В тот же миг мир вокруг нас изменился. Пространство словно треснуло, как стекло под ударом молота. Невидимые линии реальности начали расходиться, создавая паутину разломов в самой ткани бытия. Воздух задрожал, по телу прошла волна мурашек от силы, что я только что высвободил.
Воронка Левински, секунду назад казавшаяся непобедимой, начала распадаться. Ее края задрожали, а затем она просто… растворилась, словно ее никогда и не было. Но на этом действие моего заклинания не закончилось.
Я почувствовал, как вся мана в радиусе нескольких метров просто исчезла, словно провалилась в созданные мной трещины. Моего противника отбросило назад, и он с глухим стуком приземлился на спину, явно ошеломленный происходящим.
Но контролировать эту мощь было невероятно сложно. Я чувствовал, как сила «Деструкции» пытается вырваться из-под контроля, грозя уничтожить все вокруг. Мою руку начало жечь, словно я держал раскаленный металл. Понимая, что еще секунда — и я могу потерять контроль, я резко сжал кулак, прерывая заклинание.
Наступила оглушительная тишина. Казалось, даже воздух замер, потрясенный произошедшим. Я тяжело дышал, чувствуя, как пот стекает по моему лицу.
Внезапно тишину прервал возглас принца Андрея. Я обернулся и увидел, как он, к удивлению всех присутствующих, вскочил на стол, его глаза горели неподдельным восторгом.
— Изумительно! — воскликнул он, хлопая в ладоши. — Это было просто невероятно! Такая мощь, такой контроль! О, это определенно стоило того, чтобы увидеть. Какой великолепный бой! Думаю, победитель здесь очевиден. Но я хочу знать оба заклинания. В особенности, ваше.
Его Высочество ткнул пальцем на меня и затряс рукой, он явно перевозбудился.
— Вы же почувствовали, да? — обратился он к Воронцову и Шрамову. — Даже не владея магией, я могу сказать, что это истинное слово о-о-очень интересное!
Я не обратил особого внимания на его слова. Мой взгляд был прикован к Левински, который все еще лежал на земле. Медленно, без резких движений, я подошел к нему.
— Убить меня вздумал? — спросил я, глядя на него сверху вниз. В моем голосе не было злости, лишь легкая ирония.
Левински закашлялся и медленно сел, держась за голову.
— Думал, напугаю, и ты сдашься, — признался он, морщась от боли. — А оно вон как вышло, не удержал немного контроль. Ты уж извини и зла не держи. Убивать тебя мысли не было.
Я протянул ему руку, предлагая помощь. Он на секунду замешкался, но затем принял ее, и я помог ему подняться на ноги.
— Как рука? — спросил я, заметив, как он неловко держит правую руку.
— Жить буду, — усмехнулся молодой мужчина. — А ты как, парень?
— В порядке, — ответил я, хотя чувствовал себя так, словно пробежал марафон.
Левински внимательно посмотрел на меня, и я заметил, как изменился его взгляд. Исчезла надменность, уступив место уважению и любопытству. Даже бравада пропала, впрочем, думаю ненадолго. Видел я таких людей.
— Я, кстати, Ярослав, — сказал он, протягивая мне левую руку для рукопожатия. — Будем знакомы.