Открываю телефон и набираю Армена с адвокатом надо решать. Он не отвечает, но в смс обещает перезвонить.
Откладываю телефон и смотрю в окно. Пасмурно, серые тучи медленно передвигаются на небосводе, а пара пожилых соседей, проживающих сверху, всё так же бережно прогуливаются, держась за руки, по дубровой аллейке. Смотрю на них долго и понимаю, что первый раз смотрю на них, и испытываю не восхищение, как ранее, а зависть. Я им завидую. Понимаю, что неправильно, нельзя так делать, но это словно сильнее меня.
Слёзы стекают по лицу, я слежу за ними, как вор, впитываю каждое их движение, улыбку. И как это ни ужасно, понимаю — у меня такого никогда не будет. Я не посмотрю ни на кого так, как смотрит Евдокия Григорьевна на Якова Соломоновича, не состарюсь так красиво, как они, держась за руки с любимым человеком.
— Не всем мечтам свойственно сбыться, да? — провожу рукой по животу и говорю вслух. — Но ты есть у меня, а я у тебя, нужен ли нам кто-то ещё?
Ответа я не получаю, но я его и не жду. Он мне, правильнее сказать, и не нужен.
Глава 36
Стук в дверь привлекает внимание. Я вздрагиваю и отрываюсь от окна. «Кого принесло?» — мелькает в голове. С каждой секундой стук становится сильнее и побуждает к действию. Подхожу к двери и открываю, запоздало понимая, что даже не посмотрела в глазок. «Не спасёт», — напоминаю сама себе, как моя крепкая дверь не выступила большим препятствием для Савелия.
На пороге стоит обеспокоенный Армен.
— Ари! Ты почему не берёшь телефон?! Я позвонил больше десяти раз, потом всё бросил и к тебе, — разъярённо вещал друг.
А я улыбалась. Это так мило. Приехал, волновался.
— Так, ты что, плачешь? — голос изменился с разъяренного на взволнованный.
Я вспомнила о своих слезах и тут же смахнула их.
— А, да нет, не бери в голову. Всё нормально.
— Нормально-нормально, — прошипел друг и вошёл в квартиру.
— Рассказывай, — пройдя в кухню, он сел в удобное кресло, — про всё. И будь другом, свари кофе.
Я подошла к кофемашине, нажала на кнопку и вдохнула аромат кофе, которым тут же наполнилась квартира.
— Турецкий?
— Да, — ответила я и поставила перед Арменом кружку с напитком и конфетницу со сладостями, зная его любовь к сладкому.
— Ты из-за этого недостойного плакала? — сжимая в руках зефир, хмурится Армен.
— Нет, я не делаю больше таких глупостей. Соринка в глаз попала.
Заметно, что мужчина не верит, но и не пытает. А я благодарна за то, что не лезет в душу.
— Мне адвокат твоя звонила, говорит, ты ее уволила.
— Да, Армен, она не может устроить развод, говорит одно и тоже. А я хочу развод, в чем проблема, скажи мне? Имущество не делим. Какие могут быть проблемы?
Друг молчит, отпивая кофе.
— Там действительно Савелий тормозит. Сама понимаешь связи у него, дай, Боже, многим.
— У него ребёнок. Зачем я ему? — заломив руки, смотрю на Армена, он задумывается на моих последних словах.
— Давай позвоним Соловью, он танкер не потопляемый.
— А почему не бегемоту, — смеясь, проговариваю.
— Ари, адвоката такого не знаю потому что.
Я смеюсь.